– Ты пьешь? – спросила она, сжимая локоть Кумико.

Кумико покачала головой.

– Пожалуйста, мне больно… руку.

Выпустив Кумико, Салли втолкнула ее через украшенную причудливыми узорами стеклянную дверь в шум и тепло паба. Самое настоящее логово, отделанное темным деревом и потертым велюром.

Вскоре они сидели друг против друга за маленьким мраморным столиком, на котором разместились пепельница с рекламой пива «Басс», кружка темного эля, стакан виски, который Салли опорожнила по дороге от стойки, и бокал с апельсиновым лимонадом.

Только тут до Кумико дошло, что серебристые линзы уходят в бледную кожу без малейшего намека на шов.

Салли покачала пустой стакан, не поднимая его со стола, и критически оглядела.

– Я встречала твоего отца, – сказала она. – Он тогда еще так высоко не поднялся. – Она оставила стакан и занялась кружкой с элем. – Суэйн говорил, ты наполовину гайдзин. Сказал, твоя мать была датчанкой. – Она глотнула эля. – По тебе не скажешь.

– Она приказала изменить мне глаза.

– Тебе идет.

– Спасибо. А… очки, – непроизвольно сказала девочка, – они очень красивы.

Салли пожала плечами.

– Твой старик уже позволил тебе побывать в Тибе?

Кумико покачала головой.

– Умну. На его месте я поступила бы так же.

Она отпила еще эля. Ее ногти, очевидно акриловые, тоном и блеском напоминали перламутр.

– Мне рассказали о твоей матери.

Чувствуя, что у нее пылает лицо, Кумико опустила глаза.

– Ты здесь не поэтому. Хотя бы это ты знаешь? Отец вовсе не из-за нее сплавил тебя к Суэйну. Там – война. С самого моего рождения в верхах якудза не было таких разборок. А теперь, видно, время пришло. – Пустая кружка звякнула о мрамор. – Он просто не может позволить, чтобы ты там оставалась, вот и все. До тебя там слишком легко добраться. С точки зрения соперников Янаки, парень вроде Суэйна от основных событий довольно далеко. У тебя ведь даже и паспорт на другое имя, ведь так? Суэйн должен Янаке. Так что с тобой все в порядке, ясно?

На глаза Кумико навернулись слезы.