Как сделать
В более удачное время они могли бы преобразоваться в открытое общество, однако на это уйдут месяцы. И ни один инвестор не притронется к их акциям, пока над «Эпифитом» висит иск Дантиста.
У Рэнди возникает видение: он едет в джунгли с автопогрузчиком, сгребает слитки, которые нашел с Дугом, везет в банк и кладет на счет «Эпифита».
Левее движется некий рой женщин и детей, слышатся знакомые голоса. Мозг Рэнди, как голодный спрут, обволокся вокруг идеи золота в джунглях; чтобы на секунду вернуться к реальности, надо разомкнуть щупальца, отрывая присоску за присоской. Наконец он фокусируется на беспорядочной группе и узнает семью Ави: Дебору, выводок детей и двух нянь, сжимающих паспорта и билеты в конвертах «Эль Аль». Дети маленькие и норовят брызнуть в разные стороны, взрослые сосредоточены на том, чтобы этого не допустить, в итоге группа движется примерно как мешок такс по направлению к куску мяса. Рэнди, вероятно, лично виновен в их исходе. Он охотно сбежал бы в мужской туалет и забился в толчок. Однако что-то сказать надо, поэтому он догоняет Дебору и для начала предлагает взять у нее сумку с детскими шмотками. Сумка оказывается неожиданно тяжелой; Рэнди предполагает, что там несколько галлонов яблочного сока плюс целая противоастматическая установка и, может быть, слиток-другой золота на случай мирового финансового обвала.
— В Израиль?
— «Эль Аль» не летает в Акапулько.
Ого! Дебора на пике формы.
— Ави как-то это объяснил?
— Ты меня спрашиваешь? Мне казалось, ты должен быть в курсе, — говорит Дебора.
— Ну, все так быстро меняется, — мямлит Рэнди. — Я не знал, что надо рвать когти.
— Тогда почему у тебя из кармана торчит билет «Эйр Кинакута»?
— Ой, знаешь ли… кой-какие дела.
— Что-то ты невеселый. У тебя проблемы? — спрашивает Дебора.
Рэнди вздыхает.
— Как сказать. А у тебя?
— У меня? Проблемы? С какой стати?
— Ну, тебя вырвали из дома и велели в десять минут отправляться черт-те куда…