Раздался мелодичный звон – Филипп поднес к уху большую морскую раковину.
– Тебя, – сказал он, передавая раковину чиновнику.
– Я вернулся из картографического зала, – сказал из трубки более чем знакомый голос. – Ты готов принять донесение?
– Давай.
Он впитал третьего агента.
Картографический зал воспроизводил обстановку венецианского палаццо пятнадцатого века, только вместо средиземноморских пейзажей на стенах висели звездные карты, особенно ярко сияли Семь Сестер. Над головой вращались планеты – величавые шары, окутанные ватой облаков. Сцепив руки за спиной, чиновник остановился перед моделью системы. В центре – Просперо, затем пламенный Меркуцио и мелкие планеты, известные как Фрианки**, срединные планеты, газовые гиганты Гар-гантюа, Пантагрюэль и Фальстаф и, наконец, острова Крайней Фулы – далекие, холодные, почти необитаемые каменные громады, только и пригодные что для хранения особо опасных вещей.
Стены зала слегка расступились, чтобы дать место нескольким новым посетителям.
– Разрешите помочь вам, сэр, – предложил куратор.
Не удостоив робота даже взглядом, чиновник подошел к справочному столу и постучал в маленький, обтянутый самой настоящей кожей барабан.
Из боковой двери появилась хранительница – невысокая коренастая женщина в очках. Подходя к столу, она сдвинула очки на лоб, теперь их невероятно толстые линзы напоминали улиткины рожки.
– Привет, Симона, – сказал чиновник.
– Господи, вот уж кого не ожидала. Сколько ж это времени прошло?
– Много, даже слишком много.
Чиновник сделал движение, чтобы обнять Симону, но та вздрогнула и чуть отстранилась. Тогда он протянул руку.
– Так чем могу быть полезна? – Пальцы у хранительницы были сухие и твердые.
– Арарат, слыхала о таком месте? Это на Миранде, в Приливных Землях, недалеко от побережья. Судя по всему – затерянный город.
– Слыхала ли я об Арарате? – Насмешливая ухмылка Симоны словно пришла из далекого прошлого, сердце чиновника болезненно сжалось. – О величайшей загадке мирандианской топографии? Ты еще спрашиваешь.
– Так что ты о нем знаешь?
– Первый город, построенный людьми на Миранде. В течение первого Великого года был столицей, население достигло нескольких сотен тысяч – к тому времени, когда климатологи сообразили, что еще при их жизни город скроется под водой.