Гиленсону было даже немного жаль, что не успел показать Ждане ни всемосковского байкер-шоу, когда по главным дорогам столицы проезжала огромная колонна сияющих мотоциклов, символизируя открытие сезона, ни уличного комикона, который стихийно устраивался на Арбате невзирая на все запреты полиции...

Но, наверное, без них действительно безопасней.

Такси высадило его за два квартала до клиники.

Оказавшись перед входом, Гиленсон увидел стоящий возле контрольно-пропускного пункта полицейский наряд.

— Здравствуйте, — удивленно проговорил он. — Извините, а что происходит?..

— С какой целью интересуетесь? — жестко ответил один из полицейских, пристально рассматривая Гиленсона.

— Здесь находится на лечении моя дочь...

— Все посещения отменены, клиника временно является закрытым объектом, — отчеканил полицейский.

Гиленсон даже охнул.

— Да вы что, мне только вчера подписали разрешение на временное проживание в исследовательском корпусе! Я...

Полицейский уставился в пустоту перед собой, видимо, сверяясь с документацией, и через мгновение кивнул.

— Извините, Александр Моисеевич. Пожалуйста, проходите в досмотровую.

Гиленсону не терпелось повторить свой вопрос, но решил воздержаться и задать его Марии.

Гиленсона осматривали так, как еще никогда в жизни. Его три раза заставили войти в сканер, сверяли данные, потом изучили и перетрясли все вещи в чемодане, все электронные игрушки запретили, и Гиленсон, без линз, с потрепанным чемоданчиком и без единого подарка для ребенка оказался на территории.

За воротами охраной занимались военные. Шокированный Гиленсон сначала попытался посчитать, сколько человек задействованы в патруле, но потом забросил это занятие.

И тут к нему подошел мужчина лет тридцати, с военной выправкой, но в штатском.

— Здравствуйте, Александр Моисеевич!

Он протянул Гиленсону руку и крепко ее пожал.

— Здравствуйте. Простите, а вы?..

— Я — человек, ответственный за безопасность вашей дочери. Вы ведь понимаете, что это совершенно особенная разработка, и теперь всю работу курирует военное ведомство.