— Надеюсь, тебя не обчистили? — поинтересовалась Пэт. — Говорят, тритоны опустошили счета сорока или пятидесяти компаний.

— Я храню деньги в том же банке, что и твой отец.

— В каком из них?

Рус вежливо улыбнулся, показывая, что оценил шутку. Вытащил из кармана платок и вытер шею — день выдался душным, небо обещало грозу, но пока не выдавило из облаков ни капли воды, не принесло прохладу.

— СБА официально заявляет, что наказания за сетевые преступления будут ужесточены, — донеслось откуда-то сверху. — Новое положение вступит в силу в течение недели…

— Засуетились?

— Не могут не реагировать.

Как и жители Анклава: обрывки разговоров, долетавшие со всех сторон, так или иначе вертелись вокруг атаки Сорок Два.

— Далеко идти?

— Пару кварталов.

Они встретились на Старой площади, оба приехали на метро, и теперь, проклиная духоту, пешком тащились по битком забитому людьми тротуару Маросейки. Необычно? Еще как. Но Патриция давно приучила Руса, что от нее можно ожидать чего угодно. Позвонила, попросила приехать, «есть важное дело», назвала время, место и отключилась, не дожидаясь ответа. Значит, действительно важное.

— СБА гарантирует, что завтра банки будут работать в нормальном режиме… — вызывающе громко пообещал очередной уличный экран.

Все они были настроены на разные новостные каналы с минимумом рекламы — «день Сорок Два», все-таки — и собирали вокруг себя небольшие толпы тех, кто жаждал поделиться впечатлениями с окружающими.

— Несколько моих клиентов пострадали, — нехотя протянул Рус. — Прислали сообщения, что не смогут вовремя оплатить заказы.

— Он начал войну, — негромко произнесла Пэт.

— Сорок Два?

— Да.

— А до сих пор?

— До сих пор он был просто маргиналом.

Лакри помолчал, обдумывая слова девушки, затем осведомился: