— Какие-то проблемы?

— А? Нет, что вы, разумеется, нет!

Однако постная физиономия господина главного менеджера салона «Ламборджини Москва» резко контрастировала с оптимистичным тоном заявления.

— Вы получили деньги?

— А? Да, разумеется, да.

— Тогда в чем дело?

Как ответить? «Ни в чем. Все в порядке»? Вроде так и надо, но… Но уж больно не походили эти двое на обычных клиентов салона. В «Ламборджини Москва» — единственный, между прочим, салон «Ламборджини» в Анклаве, — приходила публика особого сорта. Вымытый до блеска мраморный пол топтали ботинки высшей пробы да туфельки от лучших дизайнеров. О кожу диванов терлись лучшие шмотки современности. И пахло в салоне не бензином — боже, упаси! — а дорогим парфюмом, старыми винами и ароматными сигарами.

«Мы продаем не автомобили, а образ жизни!»

А эти…

«Эти» вызывали у господина главного менеджера большие сомнения. Хорошо еще, что других клиентов не было и никто не увидел, какие посетители приходят в респектабельный салон. Могли ведь поползти слухи!

Подвижный толстячок в дешевом коричневом костюме и несвежей — фи! — рубашке! Даже не сорочке, а именно рубашке, купленной на какой-нибудь распродаже. На голове — мятая шляпа, в руке — потертый кожаный портфель совершенно древнего дизайна, а штиблеты… Штиблеты следовало выбросить лет восемь назад. Приятель толстячку не уступал. Невысокий, тощий, одетый в длинную рубаху без воротника, шаровары и — внимание! — тапочки, он поразил господина главного менеджера обилием татуировок. Черные символы, узоры и снова символы сплетались в невероятно запутанную вязь, покрывающую все видимые участки тела, оставляя чистым только лицо.

Когда они вошли в салон — жизнерадостный толстячок впереди, разрисованный семенит следом, — господин главный менеджер решил, что сейчас его будут просить о небольшом вспоможении на покрытие житейских неурядиц. Приготовился вызвать охрану. А потом долго-долго таращился на документы, согласно которым должен выдать странной парочке недавно доставленную «Ламборджини Ифрит», стоимостью — задержите дыхание — два миллиона девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять евродинов. Выдохните.

— Мы можем забрать машинку? — осведомился толстячок. — Tardum est differe quod placet.[5]

— А? — Господин главный менеджер совершенно растерялся.

— Это латынь.

— А-а…

— Нам нужна машинка.

— Э-э… думаю, наверное, — рассеянно отозвался господин главный менеджер, наблюдая, как разрисованный снимает тапочки и забирается внутрь «Ламборджини Бедуин» — вызывающе роскошного внедорожного купе. — Она ему понравилась?