Как и любая корпоративная территория, Царское Село разительно отличалось от других районов Анклава, даже от столь цивилизованных, как Аравия. Улицы Царского Села убирали каждый день, владельцы магазинов и лавок следили за чистотой витрин и фасадов, повсюду клумбы и аккуратно подстриженные газоны, а включающиеся с наступлением темноты фонари наполняли территорию жизнерадостным светом. Не зазывающе-крикливым, как на Болоте, не угрожающим полумраком, как в Урусе, не скудным, экономным, как в Шанхайчике, а именно жизнерадостным, располагающим к неспешным вечерним прогулкам после удачного трудового дня. В парках и уличных кафе полно людей. Много улыбок, много детей. Очереди к аттракционам, шумят дискотеки, повсюду голоса, гул толпы, но скопление людей не вызывает раздражения. Настрой не тот. Да, нас много, мы толкаемся, натыкаемся друг на друга, с трудом находим свободный столик, но такова жизнь.

Безы в глаза не бросаются, но их тоже много. Синие мобили проезжают по улицам едва ли не каждые десять минут, в парках всадники, на перекрестках патрульные. Присматривают. Охраняют.

Разумеется, большинство улиц в Царском Селе были многоэтажными: что делать, в современном мегаполисе даже богатым не хватает места, но строили их продуманно, мостовые не нависали одна над другой, и даже с первого уровня можно было увидеть солнце. И не бояться, что кто-то опорожнит из окна мусорное ведро. А самые дорогие районы территории застраивались двух-трехэтажными особняками — особые зоны для верхолазов. Кованые ограды, декоративные деревья, вертолетные площадки и даже гольф-клуб, настоящий, занимающий такую площадь, на которой в Шанхайчике проживало около полумиллиона человек. Впрочем, путь Урзака лежал в другом направлении, не на вершину вершин, а в один из обычных районов Царского Села, заселенный богатеями рангом пониже.

Дом, в котором обитало семейство Форман, располагался в северной части территории, на Лодочной улице. Тридцатиэтажная высотка, окруженная густым сквером, стояла почти у самого водохранилища, чуть в стороне от мостовых, а компанию ей составляли еще восемь таких же домов. Комплекс «Девять Башен», группа кондоминиумов для каперов «почти высокого уровня».

— Хороший район, — вздохнул таксист.

— Неплохой, — согласился Урзак.

Он расплатился, вышел из мобиля и закурил, дожидаясь, пока такси не исчезнет из поля зрения. Затем подошел к калитке ограды и приложил к считывающему устройству жетон СБА. Светодиод на приборчике моргнул зеленым, с тихим шуршанием заработали электромоторы, и калитка открылась — безы имели право доступа практически в любое здание на территории Царского Села. Но не в квартиры: в частное помещение сотрудники СБА могли войти исключительно с согласия хозяев.