— Не волнуйся, я вытащила «балалайку». — Майя показала пустой разъем.

— А я и не волнуюсь.

— Ты от Всадника?

То, что Переплетчица вытащила перед встречей чип, заметно успокоило кругленького. Он перестал хвататься за очки, а в голосе появились нахальные нотки.

— Возможно, что я Всадник. A prima facie[5], так сказать.

— Что? — не поняла девушка.

— Не обращай внимания. Лучше подумай, кого еще ты могла встретить в этом месте?

— Не собираюсь я думать!

— Тоже вариант. Id tantum possumus, quod de possumus[6]. Ты деньги принесла?

— А ты процессоры принес?

— Господи, я всегда говорил, что нормальные люди с поднебесниками не работают. Только кретины. Повторяю последний раз: ты деньги принесла? Если ответишь неправильно, уйду, и до свидания. Иши процессоры где хочешь.

Майя молча протянула толстячку полученную от китайцев карточку, дающую выход на безликий счет в безликом банке. Код доступа поднебесники сообщили Всаднику отдельно, так что воспользоваться карточкой девушка не могла. Посланник Всадника ловко вставил карточку в коммуникатор, нажал несколько кнопок, подождал и удовлетворенно улыбнулся:

— Надо же, все верно. Вплоть до юаня…

— Ты сомневался?

— Fide, sed cui vide[7].

— Хватит грузить меня латынью! — Переплетчица поняла, на каком языке изрекает афоризмы собеседник.

Толстячок удивленно приподнял брови, вытащил карточку из коммуникатора и вернул Майе. Пустую карточку: деньги с безликого счета перетекли на другой безликий счет, сумма раздробилась, нырнула в запутанные сети офшорных банков, и через пятнадцать-двадцать минут ее следы не найдет даже самый лучший ломщик в мире. Переплетчице доводилось видеть, как прячут деньги контрабандисты.

— Не надо нервничать, мы ведь партнеры.

— Тогда давай «поплавки».

— А у меня их нет.