– Олег Николаевич, я считаю, на этом можно завершить. Показания Вероники полностью совпадают с отчётом капитана.

Удивлённо я уставилась на майора, не сдержавшего победоносной улыбки. Что значит «показания совпадают»? Неужели, Вотанин честно признался в моём похищении и своём участии во взломе банка хранения информации? А если Костя рассказал всю правду, то чему так радуется Кофт?

– И всё же, Вероника не видела, как капитан произвёл второй выстрел. Это несомненное превышение полномочий, – не сдавался Пашков.

– Хватит, – негромко произнёс третий агент, и в палате мгновенно воцарилась звенящая тишина. – Необходимые показания по делу капитана Вотанина и лейтенанта Ярового получены. Вы оба свободны.

Ни Кофт, ни Пашков спорить с коллегой не стали, оставляя меня наедине с невзрачным мужчиной, от которого так и веяло опасной силой. А вот теперь мне стало по-настоящему страшно. То, что передо мной, цепляясь острым взглядом, стоял не обычный сотрудник ГОКБ, я уже успела догадаться.

В повисшем молчании фоном гудели машины за окном, слышались торопливые шаги медицинского персонала и голоса пациентов в коридоре. Больница жила своей жизнью и всем было безразлично, что в этот момент одна из пациенток боязливо жалась к спинке кровати, нервно теребя широкий пояс больничного халата. Обезболивающий укол давно перестал действовать, и я старалась не делать глубоких вдохов, чтобы расползающаяся в груди боль немного утихла. Просить мужчину, который продолжал неотрывно наблюдать за мной, вызвать медсестру, я не осмелилась.

Сквозь туман в голове настырно пробивался внутренний голос: агенту нужна информация о Немове и от моих слов сейчас зависели наши с хакером судьбы. Вот только как обмануть опытного сыщика, что препарировал меня взглядом, точно скальпелем? В его бездушных глазах я не встретила ни капли сочувствия к пережитому мною ужасу последних дней или понимания моих нежных чувств к Диме. Подтянутость фигуры и строгость на решительном лице отчётливого говорили, что агенту безразличны мои сентиментальные бредни и его интересуют только факты. Боюсь, даже десяток адвокатов не поможет скрыть всей правды от человека, который видел меня насквозь. Истинный хищник, загнавший измождённую жертву в угол. Нет, это не честная охота льва на антилопу в саванне, где у последней всегда есть шанс на спасение, а это обед удава маленькой мышкой в небольшом террариуме больничной палаты. Проглотит целиком и не подавится.

«Так, Ника, соберись. Нельзя показывать свой страх», – попыталась мысленно успокоить себя. Главное – держаться уверенно и обдумывать каждое слово, прежде чем открыть рот, а ещё лучше – молчать. Не будет же он меня пытать прямо в палате, больничные стены слишком тонкие, да и народу кругом полно. Доктор обещал выписать меня через три дня, а значит, в запасе есть время, чтобы связаться с Ким и подготовиться к допросу. Только бы сейчас продержаться и не ляпнуть лишнего.