– Стойте! Мы ничего не брали из базы ЦРУ. Да, подождите же Вы! Сработала антивирусная программа, я ушла, а Ден остался на… сервере.

Последнее слово я выдохнула, распахивая дверь и утыкаясь в твёрдую грудь агента. Он скалой возвышался у порога и, судя по всему, уходить никуда не собирался.

– В палату, живо! – прогремело у меня над ухом, и я испуганно сделала несколько шагов назад.

От спокойного безразличия на лице мужчины не осталось и следа. Он плотно закрыл дверь и начал медленно наступать на меня, яростно сверкая тёмными глазищами. Я физически ощутила злость во взгляде агента, что вмиг неподъёмной тяжестью придавил меня к полу. В горле застрял крик. Осознание пришло слишком поздно. Я выдала нас с Димой.

– Вы взломали серверы ЦРУ? – он не кричал, нет. Вопрос прозвучал неестественно спокойно, подчёркнуто контрастируя с выражением лица мужчины, отчего мне стало ещё страшнее. Этакий мнимый тихий ветерок за минуту до урагана, что готов налететь на меня, беспощадно сметая всё вокруг.

Вжав голову в плечи, я продолжила отступать вглубь палаты, в очередной раз проклиная себя. Дима ведь предупреждал, чтобы я не смела говорить с сотрудниками кибербезопасности без адвоката. Они же специально запугали меня жуткими фотографиями Кристины. Нестерпимо захотелось сорваться с места на максимальной скорости и нырнуть в невидимый для других баг программного обеспечения или, на худой конец, выпрыгнуть в окно. Жаль, что сейчас я не в Эпсилионе. Интересно, а какой это этаж? Судя по виднеющимся стволам деревьев – второй или третий. Высоковато конечно, но вероятность выжить, сиганув с высоты восьми метров, точно превышает мои шансы на конструктивный, а главное безопасный для меня и Немова диалог с разгневанным агентом.

– Даже не думай, – громыхнул мужчина, проследив за моим затравленным взглядом. – Переломанные ноги не помогут тебе избежать ответственности. В тюрьме тоже лазарет имеется.

– За что? – простонала я, живо представляя, как меня запирают в тюремную камеру с десятком агрессивных преступниц, что так и ждут возможности поиздеваться над новенькой. – Какое дело ГОКБ до преступления в американском секторе Эпсилиона?

Злость на лице мужчины сначала сменилась недоверием, затем перетекла в растерянность и оформилась в некое подобие сочувствия:

– Ты действительно не понимаешь всей опасности сложившейся ситуации? Вероника, я не из отдела кибербезопасности и мне нет дела до промышленного шпионажа, которым занимался ранее Ден. Сейчас речь идёт о безопасности страны в целом. Если администрация президента США выдвинет обвинения России в кибератаке на их серверы, последствия будут катастрофическими. Это даже может стать предлогом для начала военных действий.