– Никто мне голову не кружил, – огрызнулась я, стараясь подавить нахлынувшее раздражение. Они же ничего не знаю, а уже готовы навешать ярлыки на Диму! – Это Немов подготовил меня к поступлению в институт, а потом дополнительно занимался весь семестр, чтобы я смогла сдать сессию. И старше он всего на пять лет.

Моё признание вызвало недоумение на лице мамы, конечно, раньше я не рассказывала родителям, каким образом сдала ЕГЭ по информатике на сто баллов. Переварив полученную информацию, мама решила зайти с другой стороны:

– Вот скажи, сколько вы знакомы? Три-четыре месяца. За это время нельзя хорошо узнать человека, тем более понять, готова ли ты провести с ним всю жизнь.

Спорить с мамой абсолютно не хотелось. И о чём спорить-то? Да, мы действительно знакомы всего полгода и знаю я его недостаточно хорошо. Да, я и сама не планировала выходить замуж в восемнадцать лет. Но в одном я уверена точно – я хочу провести с Димой всю жизнь! Вот только хочет ли этого сам Немов? Боюсь, когда Дима узнает о нашем браке, он тут же удалит привязывающую его ко мне запись из электронных баз, на радость родителям.

Лекция о «ценности брака и недопустимости отношений в столь юном возрасте», закончилась через нравоучительные полчаса. Внутренний голос подсказывал, что это лишь первый акт. Мама переведёт дух, позвонит нашим многочисленным родственникам, «накачается» их возмущением и праведным гневом, и меня ждут новые «увлекательные» разговоры на данную тему. Захотелось впасть в кому по-настоящему, лишь бы больше никто не выносил мне мозг, не успевший ещё оправиться от насыщенных событий последних дней.

– Не верю, что ваш поспешный брак, арест парня в Америке и странная авария с последующей комой – случайное стечение обстоятельств, – хмуро пробормотал отец, стоило маме выйти из палаты для разговора с бабушками, тётушками и другими важными представительницами женсовета. – Вероника, скажи честно, во что втянул тебя этот мерзавец?

– Он не мерзавец! И это я во всём виновата!

Слёзы градом покатились из глаз, будто прорвало плотину, разрушавшуюся бесконечно долгим, страшными и отчаянными днями. Слова отца оказались последней каплей, переполнившей чашу моего самообладания. Он не может, не должен думать о Немове плохо! Это я та дрянь, что втянула Диму в неприятности, это из-за меня хакер оказался сначала в тюрьме, а теперь вообще неизвестно где. Не знаю, что смог понять папа из моих всхлипов и бессвязных фраз, сквозь закушенный край подушки, но выспрашивать подробности или ругать меня (чего я больше всего боялась) он не стал.