Мэгги изучила фотографии.

– Увеличь немного. Я хочу понять, где вы их нашли.

Джулия повиновалась. Мэгги озадаченно нахмурилась. Распознавать фотографии оказалось значительно сложнее, чем аккуратные рисунки в учебниках по археологии. Девушка не могла понять, что это такое. Ей казалось, она видит перед собой груды мусора.

Джулия молчала, все еще злясь на нее.

– Станет гораздо легче, если ты посмотришь на трехмерное изображение, – сказал Джеймс, выходя с камбуза. – Джулия, выведи модели и покажи Мэгги, где были обнаружены эти символы.

Голографическое изображение сменилось на реконструкцию высоких красивых домов инопланетян, покрытых сотовым узором окон и дверей. Джулия выделила места, где были обнаружены совпадающие символы.

– Видишь закономерность? – спросил Джеймс.

– Все эти надписи обнаружены рядом с дверными проемами, – сказала Мэгги.

– Возможный перевод?

– Вход?

– Или выход.

– То есть после всего объема работ мы по-прежнему не можем понять самую содержательную часть послания? – рассмеялась Мэгги. – Мы так и не знаем, что говорят эти надписи: «Добро пожаловать! Заходите!» или «Убирайтесь прочь и не смейте сюда соваться!».

Джеймс впервые услышал смех дочери, восторгаясь тем, что уловил в нем отголоски смеха Лорен, а также своего собственного. Его захлестнула волна чувства близости, приправленная сожалением.

* * *

Мэгги на цыпочках прокралась мимо отцовской каюты в кабину челнока. За стеклом в восточной части небосвода были видны сотни ярких полосок. Несущие разрушение и одновременно возрождение кометы омывали чуждый ландшафт серебристым сиянием.

Осмотревшись по сторонам, девушка отыскала отцовский шлемофон, надела его и обратилась шепотом к безмолвному мраку:

– Джулия!

В наушниках послышался голос ИИ:

– Да?

– Расскажи мне о моих родителях.