— Помнишь, еще в Чернигове, у тебя был волнистый попугайчик…

— Ты про Доминатора? — перебил меня Макс. — Классный был зверь, но не стоило его кормить фастфудом. Прошло столько времени, а я до сих помню, какая у Иры была истерика, когда попугай рипнулся. Потом две недели дулась и называла меня живодером.

— А вскоре стала вегетарианкой, — немного оскалившись, добавил я, — Знаешь, это было довольно убедительно. Я почти поверил, пидор.

Мы ошибались касательно всего. Касательно Маркуса, касательно Рагнарока, касательно аномалии. Нами изначально манипулировали и намеренно вели не туда. Точнее, нас вели именно к тому, что мы всеми силами пытались отвратить. Аномалия не уничтожит мир. У мирового правительства еще двадцать лет назад имелась технология, позволяющая раз и навсегда закрыть этот вопрос. Но она была «случайно» утеряна во время мировой революции. Таких «случайно» слишком много в этой истории. Когда пазл собрался, стало совершенно очевидно — все эти случайности не случайны. Наш главный союзник с самого начала был нашим злейший врагом. Я всегда недоумевал, как Маркус мог так точно определить дату конца света с точностью до дня. «Аномалия» и «точность» — это антонимы. Нечто подобное было возможно лишь в одном случае — конец света будет рукотворным и всецело контролируемым самим Маркусом. Или правильней говорить, Странником.

— Питомец действительно был, его действительно звали Доминатор, его действительно кормили всякой дрянью, Ира, с ее слов, действительно стала вегетарианкой после того случая. Но вот кое-что ты упустил, пидор. Это был не волнистый попугай, а атлантический зебровый генномодифицированный гусь. Слабо верится, что ты забыл, какое именно экзотическое животное Ира подарила одинокому дрим-энтузиасту на день рождения. И вот о чем я подумал, учитывая, что это было примерно двенадцать лет назад, ты подселился в тело Макса немного позже.

— Это было давно, — ответил неМакс.

— Даже не будешь пытаться отрицать, тварь?

— Уже нет никакой необходимости, — Макс откинулся в кресле, не показывая ни малейшего признака паники.

— Я прочитал дневники. Я знаю, как это работает. Да я сам могу так же, Странник.

Сейчас неМакс напоминал босса, а я сотрудника, вызванного «на ковер», будто не я изобличаю его, а это он морально меня отчитывает за мои проступки. Макс-Маркус молчал.

— Допустим, ты прав, и я арендовал это тело. Знаешь ли, сложно быть вечным кочевником, — Странник раскинул руками, его речь была ровная и размеренная, — утомляет.

— Не слишком ли ты самоуверен?

— То же могу сказать и о тебе. Ты считаешь, что сила Черной Королевы решает все. Возможно, у тебя есть сила. Но у меня есть нечто более весомое… У меня есть первопричина. А что движет тобой? Страх, инстинкт самосохранения, желание самоутвердиться? Я прошел почти все двери — я знаю про человеческие чувства и эмоции больше самого эрудированного психотерапевта.