Глава 52

Люси бодрствовала, лежа в кровати, когда к ней в больницу пришел Фрост.

Ее родители сидели по обе стороны, и каждый держал ее за руку, словно оберегая. Они не обрадовались при виде инспектора. Ведь он был тем, кто подверг риску их дочку. Он символизировал все опасности города. Вот лежит их дочь, дважды раненная, привязанная к капельнице, бледная как смерть. Они буквально испепеляли его взглядами и не скрывали своего недовольства от его появления.

– Всё в порядке, – тихо, но твердо сказала Люси родителям, которые отказывались уходить и оставлять их вдвоем. – Пойдите выпейте кофе. Или съешьте чего-нибудь. Я хочу поговорить с Фростом.

Они встали, всем своим видом показывая, что ничего хорошего из этого не выйдет.

– Десять минут, – сказал отец Люси. – Не больше.

Проходя мимо Фроста, он не счел нужным обменяться с ним рукопожатием. Мать Люси закрыла дверь. В палате было тепло, тишину нарушало ритмичное попискивание аппарата, контролировавшего частоту сердцебиения, наполнение крови кислородом и кровяное давление. У Фроста в руках была большая коробка. Он сел на стул рядом с кроватью и поставил коробку на колени.

Люси с любопытством улыбнулась.

– Цветы?

– Тайный посетитель, – ответил Истон и приложил указательный палец к губам. – Ш-ш-ш…

Он приоткрыл коробку, и оттуда появилась черно-белая голова.

– Шак! – радостно воскликнула Люси.

Кот, судя по всему, тоже был рад ее видеть. Он довольно замурлыкал. Фрост достал его из коробки и поднес к лицу девушки. Шак шершавым языком лизнул ее в щеку, и она захихикала, потом погладила его по голове, почесала за ушком и потерлась носом о его нос. Шак громко урчал. Истон позволил Люси еще несколько минут пообщаться с котом, а потом убрал его в коробку.

Они с девушкой смотрели друг на друга и ощущали неловкость. Фрост не знал, как определить, много ли воды утекло с их последнего разговора.

– Привет, – сказал он.

– Привет. Спасибо, что пришел. Спасибо, что принес Шака. Вы оба развеселили меня.

– У тебя все будет в порядке, – сказал Фрост.

– Они говорят мне то же самое. Только на это нужно время, наверное. Чтобы все поправилось – внутри и снаружи.

– Это точно.

Повисло молчание. В коробке поскребся Шак.