Ольга на выдохе усмехнулась, затушила сигарету и подняла глаза на Федора. В ее взгляде не было ничего, кроме страшной усталости.

— Что будешь делать с деньгами? — внезапно перейдя на «ты», вместо ответа спросила она. — Снова откроешь свой бизнес? На полмиллиона долларов можно неплохо развернуться.

— Я думаю, что после смерти Дерябина эти деньги принадлежат вам, — не поддерживая фамильярного обращения, ответил Федор. — Вы ведь единственная наследница Алексея.

— Они мне не нужны, — сказала Ольга. — В кейсе Алексея было нечто более ценное, чем деньги — его «таблетка», портативный компьютер. Забирая кейс, я охотилась именно за ним, а не за револьвером. Я знала, что, не надеясь на память, в нем он хранит номера их с его милым дядюшкой швейцарских счетов. А шифр, которым закодированы файлы, я знаю. Не сам его, а то, что он из себя представляет. Вы не поверите, но Леша в юности был убежденным комсомольцем и теперь, ностальгируя, в качестве пароля использовал номер своего комсомольского билета! Сентиментально, не правда ли? Я уже навела справки — архивы ВЛКСМ никуда не пропали, и за сто баксов мне с радостью установят требуемый номер. Так что я теперь — богатая вдова!

— Мне тоже эти деньги не нужны, — сказал Федор. — Хотя бы потому, что они мне не принадлежат, а я в жизни не брал чужого. Может быть, вернуть их в банк, в котором работала Катя? Ведь это она предложила сбагрить туда фальшивки и даже перед смертью говорила именно об этом.

— Не глупите, Федор! — воскликнула Ольга. — Это вы в память о ней благородничаете? Так ее этим не вернешь. И потом, с какими словами вы вернете в банк эти деньги? А им эти пятьсот тысяч — как капля в море. Забирайте их себе и живите счастливо!

— На этих деньгах — кровь, — возразил Федор. — Мне не нужны деньги, доставшиеся таким путем и такой ценой.

— Ну тогда отдайте их кому-нибудь! — с иронией воскликнула Ольга. — Или сожгите!

— Жечь деньги — это глупо, пафосно и достоевщиной попахивает, — после короткого раздумья рассудил Федор. — А вот отдать — детским домам или на восстановление храма какого-нибудь — это правильно.

— Ну, вот и славно! — рассмеялась Ольга. — Деньги — как полено из сказки про Буратино: им всегда можно найти применение.

И тут у Ольги начался припадок. Федор много чего видел в жизни, но и ему стало страшно. Лицо Ольги перекосилось, будто по нему проехал асфальтовый каток. Она зарычала, как раненый зверь, со всей силы ударила себя кулаками в виски и опрокинулась на спину.

— Пи-лю-ли, — прохрипела она, пытаясь скосить глаза в сторону своей сумки. — Крас-ны-е!