— Ну, зачем же так жестоко, Андрей Николаевич? — наконец-то выдавил из себя Маклайн. — Мы же не вы, — крайними мерами пользуемся редко. Павел Константинович находится сейчас далеко отсюда, в соседней области в психиатрической больнице, и упорно там всем пытается доказать, что он — агент американской разведки.

— И врачи, конечно же, констатировали у него белую горячку?

— Вы как всегда правы, — неожиданно для меня усмехнулся собеседник. — Приятно иметь дело с таким грамотным человеком. Как в вас все отлично сочетается: ум, хитрость, образованность, логика, решительность, сила, ловкость, внешняя красота, обаяние. Такой экземпляр как вы для нынешнего времени достаточно редкая вещь. Я совершу перед Богом непростительную ошибку, если вас убью.

— Поэтому вы и Батурина оставили в живых? — поинтересовался я.

— Если судить чисто с логической точки зрения, то да. Согласитесь, я очень рисковал. За его смерть меня бы по головке не погладили.

— Выходит, весь этот «бабский заговор» является обычным логическим расчетом ваших боссов?

— Называйте это, как хотите, — без всяких эмоций ответил американец, — игра, расчет, преступление. Но по большому счету для моих, как вы выразились, боссов это обычная мера безопасности. Да, да, Андрей Николаевич, не удивляйтесь. Именно так классифицируются мероприятия подобного рода. Пора уже выходить из той дикой эпохи, когда бессовестно использовались киллеры, стреляющие в людей из винтовок с оптическим прицелом. Пусть все они остаются в жестоком двадцатом веке. Наши институты сейчас работают над более цивилизованными способами решения подобных проблем. То, что произошло здесь, можно назвать своеобразным психологическим экспериментом, первой ласточкой новой методики, в соответствии с которой мы не принимаем участия в ваших разборках, вы сами устраиваете их сами себе, убивая друг друга и добиваясь тем самым нужного нам результата. Вы скажете — это жестоко?.. Смотря, с какой стороны посмотреть. Я ведь не приказывал Вадику Шевчуку подкладывать мину в автомобиль вашего друга, а только дал ненавязчивый совет одной обиженной жизнью женщине. Вот и все… Это ведь совсем не преступление.

— Конечно, конечно, какой вы только паинька, — злорадно усмехнулся я, — великий специалист по умению загребать жар чужими руками.

— Кто на кого учился, Андрей Николаевич. Такова уж моя работа. У нас созданы мощнейшие организации для обработки таких стран, как ваша. Думаете, почему распался Советский Союз? Почему вашим рабочим годами не выплачивают зарплату? Почему ваш народ, в отличии от нашего, прозябает постоянно в голоде и нищете? В Киеве еще не так, а вы поедьте в провинцию, и увидите там настоящий кошмар. Все это происходит с нашей легкой руки, — и вам никуда от такой судьбы не деться. Вашими самыми высокими чиновниками мы манипулируем, как обычными марионетками. В вашем Правительстве и Парламенте должны сидеть только те люди, которые выгодны нам. А такие вот Батурины пускай держатся от политики подальше… Второй Ленин миру не нужен. Он слишком быстро взошел на политический Олимп, слишком интенсивно начал набирать обороты. Да, такой человек вполне мог бы вывести вашу страну из кризиса. На подобный риск мы пойти не могли. По нашим расчетам лет через пять, а то и раньше, он мог бы смело победить на президентских выборах, повести за собой народ, поднять производство, одним словом, создать нам достойную конкуренцию. Допускать подобного было никак нельзя, поэтому мы и решили его остановить. Для этого меня и направили, так сказать, на временное место работы в вашу страну. Наши специалисты изучили биографию Батурина задолго до ваших, — мы отлично знали все те темные пятнышки, которыми была наполнена его прошлая жизнь, все его слабости и привычки. Над его личностью работали наши лучшие психологи.