— Не проще бы было организовать несчастный случай, как с Черновилом?

— Как вам не стыдно, молодой человек, вы оскорбляете мое профессиональное достоинство, — недовольно проворчал Маклайн, — несчастные случаи, это совсем не по нашей части. Простите, но чужого нам не надо. Гибель Батурина только подняла бы его престиж в глазах народа. Вполне возможно, что нашлась бы другая личность, которая повела бы вас за собой с его именем на устах. Вы, славяне, помешаны на всяких идеалах. Как вас не топчи, не унижай, не добивай, — все равно боретесь за свои принципы. Упрямые донельзя. Хотя, честно сказать, когда я здесь прожил несколько месяцев, то увидел совсем не тех украинцев, которых знал раньше. Ваша нация резко стала сдавать, — все обозлились друг на друга, начали обижать один одного, та дружба и сплоченность, которыми вы так прославились в советские времена, неизвестно куда исчезла. А это значит, что наши старания не прошли даром. До власти ни в коем случае нельзя было допускать лидера Партии Восстановления Равенства. Батурина любым путем нужно было опорочить, облить грязью, унизить в глазах народа в самом начале его подъема, довести до сумасшедшего состояния. Не без лишней гордости замечу, что мне это сделать удалось. Слабым звеном в жизни Батурина оказались женщины, с которыми он никак не мог окончательно разобраться. Троих подруг обидел, на четвертой женился, — вот был тот ключик, который мог подойти к его замочку. Я постарался одновременно находиться как бы и рядом, и в то же время оставаться в стороне. Мы изучили личности всех учеников Батурина, отлично знакомых с этими женщинами, и остановились на Антонине Лесницкой. Для роли моей жены она подходила лучше других. Не в меру болтливая брошенная мужем женщина, завидовавшая всем четверым своим подружкам и безумно мечтающая уехать за границу. Она стала моей после первого же знакомства, как только по «легенде» я начал работать у них в банке экономическим консультантом. А когда предложил замуж, — она чуть от счастья не обомлела. Два года мне пришлось жить с этой женщиной и терпеть все ее недостатки. Но, слава Богу, я хоть не каждый день с ней виделся. Мне стоило огромных усилий наладить ее отношения с Тамарой Ишаченко, Аллой Шевчук, Любовью Черновой и Еленой Батуриной. Но мои старания окупились, — я имел доступ к манипуляции этими женщинами. Для выполнения второй части плана мне пришлось с большим трудом освободить Павла Ишаченко из колонии. Унижение со стороны соратников по несчастью терпеть не каждому приятно, а о том, кем он там был, думаю, вы знаете. Законы вашей зоны к насильникам слишком суровы. Павел согласился на все наши условия, только бы вырваться на свободу.