Пройдя несколько кварталов до гостиницы «Астория», Фраерша некоторое время внимательно наблюдала за окрестностями, прежде чем поднять глаза на окна верхнего этажа. В последнем в ряду окне, том, что расположено на самом углу, горела красная свеча – необычный сигнал, придуманный ею самой. В данном случае он означал, что она может подняться наверх. Обойдя гостиницу сзади, она вошла в нее с черного хода, через пустые в этот час кухни, поднялась на верхний этаж к комнате в дальнем конце коридора и постучала. Дверь открыл телохранитель, держа пистолет наготове. За его спиной виднелся второй охранник. Она вошла в роскошный номер люкс, и ее быстро обыскали, прежде чем препроводить в соседнюю комнату. Там, глядя в окно с видом скучающего поэта, за столом сидел Фрол Панин.

Фраерша никогда не строила далеко идущих планов создать альянс с Паниным или кем-нибудь вроде него. Но, прибыв в Москву, она быстро поняла, что, если не хочет удовлетвориться незамысловатой местью, вонзив нож в спину Льву, ей понадобится помощь. Точно так же она никогда не думала о том, чтобы попасть в Будапешт. Это стало очередной импровизацией. Имитировав смерть Зои, она добилась того, чего хотела изначально: разрушила все надежды Льва на счастье. Лев страдал и мучился так, как в свое время страдала и мучилась она: за потерю сына он заплатил ей утратой дочери. Он сломался, и теперь до конца дней своих ему предстояло жить с болью в душе и горечью в сердце, не имея даже возможности воспылать праведным гневом, который поддерживал ее саму в самый трудный период ее жизни. Отомстив, она стала думать, что же делать дальше. И вот тут-то и выяснилось, что она не может просто и взять и развязаться с Паниным, растаяв в безвестности. Если она перестанет быть ему полезной, он прикажет убить ее. Если же сбежит, то до старости будет прозябать в сытости и тупом довольстве, а такая жизнь ее не прельщала. Прослышав краем уха о его операциях за рубежом и о попытках устроить беспорядки в странах советского блока, она предложила ему свои услуги. Поначалу Панин отнесся к ее предложению скептически, но Фраерша возразила, что из нее получится намного более успешный антисоветский агитатор, чем те лояльные агенты КГБ, которых он использовал.

Панин протянул ей руку – вежливый, формальный жест, который казался ей абсурдным и нелепым. Тем не менее она пожала ее. Он улыбнулся.

– Я прилетел, чтобы проконтролировать ситуацию. Наши войска на границе вот уже некоторое время находятся в полной боевой готовности. Но им пока не во что вмешиваться.