Довольно. Теперь ей хотелось кричать, принижать, обвинять его в черной неблагодарности, лицемерии, отсутствии представления о чести… Мэтью перехватил ее горящий взгляд, и прежде чем он успел изобразить сочувствие, она заметила, что он в восторге от того, как неприглядно проявил себя Страйк. Мэтью, как она теперь поняла, несся во весь опор, чтобы показать ей эту газетенку. Его радость оказалась куда весомей ее душевных мук.

Отвернувшись, Робин пошла на кухню и дала себе слово не повышать голоса на Мэтью. Их ссора вылилась бы в торжество Страйка. Нельзя позволять бывшему начальнику омрачать ее отношения с человеком, с которым она должна… с которым она хочет обвенчаться через три дня.

Неуклюже откидывая спагетти из кастрюли на дуршлаг, Робин брызнула на себя кипятком и чертыхнулась.

– Опять паста? – спросил Мэтью.

– Да, – холодно ответила Робин. – Какие-то возражения?

– Нет, что ты! – Мэтью подошел к ней сзади и обнял. – Я тебя люблю, – прошептал он ей в волосы.

– Я тебя тоже, – машинально ответила Робин.

«Лендровер» был набит под завязку: туда загрузили все, что могло понадобиться для поездки на север страны, для свадебного банкета в отеле «Суинтон-Парк» и для медового месяца «в жарких краях» – подробности держались от нее в тайне.

Наутро они встали в десять, когда ярко светило солнце, оба надели футболки с коротким рукавом, и Робин, садясь в машину, вспомнила, как туманным апрельским утром отъезжала от дома одна, а Мэтью в отчаянии бросился следом, но она без оглядки умчалась к Страйку.

Робин водила машину куда увереннее, чем Мэтью, но в совместных поездках за руль всегда садился он. Сворачивая на трассу M1, Мэтью запел «Never Gonna Leave Your Side». Старая песня – они тогда учились на первом курсе. Как же этого красавчика звали… Daniel Bedingfield, вот как[98].

– Ты не мог бы сменить пластинку? – внезапно сказала Робин, не в силах больше это слушать.

– Прости. – В его голосе звучало удивление. – Мне казалось, как раз подходит к случаю.

– Возможно, для тебя эта песня связана со счастливыми воспоминаниями, – Робин отвернулась и стала смотреть в окно, – но для меня – нет.

Краем глаза она заметила, что Мэтью покосился на нее, но тут же продолжил следить за дорогой. Через милю-другую Робин пожалела, что вообще раскрыла рот.

– Спой что-нибудь другое.

– Да ладно, чего там, – сказал он.

Когда в Доннинг-парке они свернули на бензоколонку, чтобы выпить кофе, в воздухе похолодало. Оставив жакет на спинке стула, Робин вышла в туалет. Оставшись один, Мэтью потянулся, и футболка вылезла из джинсов, обнажив несколько дюймов плоского живота. Это привлекло внимание буфетчицы за стойкой «Коста-кофе». Довольный собой и жизнью, Мэтью расплылся в улыбке и подмигнул девушке. Та зарделась, хихикнула и повернулась к парню, который тоже стоял за стойкой и все видел.