Она обернулась и увидела приближающегося к ней человека. Он шел, не видя ее и глядя куда-то в пространство. Красивый и отсутствующий, как призрак… Белые волосы развевались на ветру.

Он подошел к могиле и положил на нее два кроваво-красных георгина. И она все поняла. И волна стыда опалила ее щеки. Матвей…

– Ломов, – окликнула она его и не ошиблась: он тотчас повернулся и, сразу же смутившись, замотал головой… Значит, подпиленная стремянка не убила ребенка, а дала преждевременную жизнь сыну Лоры и Ильи Казарина. Значит, Юля видела перед собой Матвея Павловича Ломова, сына Лоры, который был взят на воспитание Лизой… И Лора всю жизнь это скрывала. Особенно от своего мужа. Ведь она родила Матвея в тринадцать или четырнадцать лет, да еще и от собственного родного дяди… Так вот, значит, для чего ей всегда были нужны наличные! У нее рос сын, а Лиза, возможно, злилась на сестру, что та не в состоянии обеспечить его, в то время как сама купается в роскоши. Вот тогда-то Лора и стала продавать свои платья и украшения. Лиза убедила ее в том, что ей необходимо развестись с Сергеем Садовниковым… А ведь Лора любила мужа, и если бы затеяла развод, то только для того, чтобы получить половину денег Сергея. Она знала о его изменах, но продолжала его любить. Вот и в ту ночь, гуляя с сыном по улицам, она вдруг захотела домой, к мужу, и, вернувшись туда и ничего вокруг не замечая (даже Полины, спрятавшейся под столом), легла к нему в постель, где и нашла свою смерть… Из-за двух негодяев, решивших, что им принадлежит весь мир.

– Матвей, простите нас… – сказала Юля, подходя к нему и кладя ему руку на плечо. – Я ведь только сейчас поняла, что Лора – ваша мать…

– Если бы вы только знали, какая она была… Я хотел увезти ее в Питер, и мы бы жили там счастливо… – он плакал, как мальчик, некрасиво и отчаянно…

А она смотрела на него и думала о том, что в эту ночь он осиротел еще раз: ведь Зименков убил его настоящего отца, Ломова. Казарина.

* * *

Она вернулась в агентство и снова легла на диван, словно никуда и не уходила. Собравшиеся там Шубин и Крымов помогали Наде накрывать на стол. Предполагалось отметить окончание сразу двух дел и, как сказала Надя, «напиться в стельку». Кроме того, надо было решать, что делать с ломовско-сырцовскими деньгами.

– Нет, вы видели ее? Уехала, приехала, и все молчком… А, между прочим, к тебе приходила Марта Басс, она принесла деньги и вот этот огромный торт… Она сказала, что Рите уже лучше, что она через пару дней сможет вернуться домой… Она плакала, и я, глядя на ее радость, тоже разревелась… А еще приходил Арсиньевич… Крымов, рассказывай сам…