Он опять задумался, вздыхал, хмурился, качал головой, иногда зевал, прикрывая свою фарфоровую пасть ладошкой.

— Федор Федорович, мы пойдем в бизнес? — спросил Зубов через несколько минут, едва сдерживая раздражение.

— Нет, здесь лучше, — невозмутимо улыбнулся Агапкин. — Мне на людей интересно поглазеть, и спать я не хочу нисколько. К тому же вот объявляют посадку. Подъем, чекушник.

Ивана Анатольевича задело, что старик, хоть и углубился в свои причудливые размышления, однако первым расслышал в невнятном бормотании радиоголоса номер их рейса. Пока шли к самолету, Федор Федорович продолжал зевать.

— Прилетим, отоспимся в гостинице, — сказал Зубов.

— Не надейся. Сразу поедем к развалинам. Мы же не забавы ради рисовали схему лабиринта. Вот она очень нам пригодится, эта схема.

Зубов, несмотря на полусонное состояние, все-таки разозлился и нарочито вежливо произнес:

— Федор Федорович, вы затеваете какую-то хитрую операцию. Объяснять мне ничего не желаете. Могу я задать самый элементарный вопрос?

— Можешь.

— На чем мы поедем к развалинам?

— На машине.

— На такси?

— Нет. Ни один таксист ехать туда не захочет. Ты сядешь за руль.

— Отлично! А где, позвольте спросить, мы добудем машину? Там, я знаю, проблема с ренткарами!

— Не твоя забота, машина будет, я уже договорился.

— С кем?

— С хозяином гостиницы.

— Хорошо, допустим. Но вы забыли, что развалины теперь охраняемый объект.

— Ничего, у меня там дворник знакомый.

Иван Анатольевич так и не понял, была это очередная шутка или старик действительно рассчитывал проникнуть на охраняемый объект с помощью знакомого дворника. Он пытался спросить, уточнить, но тщетно. Едва опустившись в кресло в салоне первого класса, Агапкин заснул и спал крепко, как дитя, до самой посадки.