— Но если я признаю свои ошибки и собственной рукой изменю свои ошибочные решения. Что тогда?

Вахидов сказал с горечью:

— Я долго надеялся на это, Кямилов. Но, как видно, горбатого могила исправит…

— А если я совершенно сдамся, целиком, руки подниму вверх, тогда как? Ведь я, Мардан, все-таки не горбатый.

— Мы не можем простить расхищение десятков тысяч рублей!

— А в чем мое преступление? Какое я отношение имею к детсаду?

— Вместе с Заррнитач вы развеяли по ветру сто тысяч рублей государственных денег! Веселые пиршества стоят денег…

— Какое же гигантское предприятие этот детсад, что я проглотил из его кассы сто тысяч рублей, а?

— Ровно сто тысяч рублей в течение трех лет. А пятьдесят тысяч вы незаконным путем перевели детсаду из бюджета райисполкома.

— Значит, вы и это довели до сведения вышестоящих органов?

— Нет, я довел до их сведения только ваши незаконные решения о Саламатове и других.

— Я даже не знаю, как пятьдесят тысяч рублей перепрыгнули из исполкома в детский сад, — растерянно произнес Кямилов.

— Об этом мы особо спросим у гражданина Кямилова.

— Выходит, я злостный преступник?! Дожил… — Странно захохотав, Кямилов направился к двери. — Бейте лежачего, стукните его топором… Но я тоже, хоть в последний час, хоть испуская последнее дыхание, отомщу за себя…

44

44

Клуб был переполнен молодежью — девушками и парнями. Ахмедов постарался — активисты ездили в самые дальние селения приглашать молодежь на лекцию. Теперь он горделиво окидывал взором зал — все в сборе, все идет, как надо.

На столе президиума — красная скатерть, графин с водой, звонок.

— Товарищи, друзья! — сказал Ахмедов и широко улыбнулся. — Салам! — Он провел рукой по черным как смоль волосам, зачесанным назад. — Сегодня мы с вами послушаем лекцию о моральном облике советского человека. Пользуясь тем, что мы собрались здесь, я хочу сказать вам несколько слов. В виде предисловия. Районный комитет комсомола в последнее время по мере сил своих проявляет инициативу и в дальнейшем думает поступать так же, — комсомольцы выступили инициаторами хороших, благородных начинаний — Голос у Ахмедова окреп, он налил из графина воды, но не выпил, а только держал стакан в руке. — Молодежь пришла на помощь нашему коммунхозу. Четыреста семьдесят человек на протяжении десяти дней с утра до вечера работали на ремонте электростанции, привели в порядок шлюз главного арыка, сокрушили высокую отвесную скалу, которая всем нам намозолила глаза, провели постоянный, выложенный камнем канал, и теперь вода течет по этому каналу! Вы ведь все хорошо знаете, что каждую весну вода реки, протекающей мимо нашего города, подымалась, приносила с гор вырванные с корнем деревья, разрушала, сносила шлюз… А теперь, если даже все потоки с кавказских гор сольются воедино и устремятся сюда, они не повредят нашего шлюза! Почему? Потому, что наша комсомольская армия трудилась, не жалея сил. Потому, что мы сказали: пусть ночью в нашем городе будет так же светло, как днем!