- Ребенок? - не поверила своим ушам. Пелагея Федоровна.

- Ребенок, - повторил Василий.

- Так шо ж ты. мовчав до сих пор?

Он не успел ответить. Мать, словно девчонка, кинулась к Рийе;

- Доненько! Доненько! - произнесла она почему-то шепотом.

- Ох, мамо, мамо! - Не знавшая раньше ласки, Рийя уткнулась головой в грудь свекрови и неожиданно разрыдалась.

Пелагея Федоровна еле сдерживала себя, чтобы тоже не заплакать. Она гладила золотистые волосы невестки шершавой морщинистой рукой и приговаривала:

- Поплачь, доненько, поплачь немного…

«Первенец!» - задыхалась старушка от счастья.

Нет! Она ничего не пожалеет для него. День и ночь будет. находиться с ним. У него будут такие же, как у Василия, серые глаза, и золотые, мягкие волосы, как у Рийи.

- Мама! - Рийя подняла голову.

- Что, дочка?

- Боюсь я!

- Родная ты моя! - снова привлекла Пелагея Федоровна к себе Рийю. - Не бойся. Мы же с тобой все время будем,

- Вася! - тихо позвала Рийя.

- Где же он? - спохватилась. Пелагея Федоровна,

- Я здесь, - шагнул от дверей Василий.

- Что же ты нас бросил? - радостно упрекнула Пелагея Федоровна. - Нешто так можно? Мы тут одни, не знаем чем заняться.

- Все, что ни делается, все делается к лучшему, - ничего другого не смог придумать Василий.

- Нам пора, - напомнила Рийя.