— Тот самый решил тебя отблагодарить, — сказал незнакомец.

— За что вы меня благодарить вздумали?

— За выполнение обещания.

— Ничего я не хочу, отстаньте от меня.

— Да что ты, Галя, волнуешься? Тебе за молчание деньги дают, — вмешалась Шура. — Возьми, здесь пять тысяч.

— Не надо, не возьму, — решительно отказалась Галина.

— Хорошо, можешь деньги не брать, но распишись, что ты деньги взяла. — Парень зажег фонарик, достал из кармана ручку и листок бумаги.

— Вы что, с ума посходили? Зачем вам расписка?

— Тише, — перебил парень. — Распишись!

Он, не спеша, как и худощавый, достал пистолет и привычным движением повертел им перед лицом испуганной женщины.

— Ставь подпись вот здесь и запомни, никому ни слова. Теперь можешь быть свободной. Уходи, но помни, мы не шутим и болтунов не любим!

XIII

XIII

Наступило время действий. То, что случилось с Галиной Пешкиной, уже представляло серьезную угрозу. Без всяких опасений, что другие преступники поймут что-либо, Никулин мог арестовать весовщицу Шуру Луневу.

Эх, Шура Лунева, Шура Лунева, у тебя же хороший жених, у тебя все хорошее впереди, и вдруг — связь с преступниками. Зачем тебе прятаться в темноте, когда ты всегда могла ходить открыто по солнечной стороне жизни, смело и независимо смотреть в очи любого прохожего.

Идя к Луневой, Никулин даже колебался, прямо ли ей сказать или, может, помедлить, пощадить ее, сообщить потом, что все ее проделки известны милиции. Но потом, вспомнив Крамова, старых охранников, вспомнив, как тяжело они переносили случай с кражей, как он, Никулин, усомнился в честности Крамова, лейтенант перестал колебаться.

Лейтенант Никулин твердой походкой вошел во двор.

«Погибла, погибла я, — запричитала Шура, увидев его в окно. — Он меня арестует! — ломая руки, она стала бросаться из угла в угол. — Может покончить с собой? Раз и навсегда!?»

Раздался стук в дверь.