— Ничего. Доберусь и до них.

— Теперя ага, доберешься. Оне их так затартают, что вобще концов не сыщешь.

— А ты? Свидетель.

— Ну-у, я что за свидетель. Так, алкашил с имя. Оне скажут, с пьяных-то, мол, глаз мало ли что кому привидится. Тем более, с работы убег, какая, мол, ему вера. А сам ты эти шкурки и в глаза не поглядел, не то что пощупал.

— Нечего их щупать, не девки, — сказал участковый. — Я их в тот же день найду, как приеду.

— Хм! Я ему — стрижено, он мне — шмалено. Кого ты найдешь? Толстячка, что ли? И этого длинного? Найти-то найдешь, дак только с чем? И лося оне к тому времени оприходуют…

— Ладно, не твоя забота, — перебил лейтенант.

— А я тебе дело говорил; шкурки забери, акт на лося составь и полетели на вертолете…

— Тьфу! — сплюнул участковый, злясь на свою неловкость, на боль в ноге и еще более оттого, что Пятаков, в сущности, прав (не считая вертолета). — Давай топай, время-то идет!

— Куды его тебе, время-то? До Ёгана так и так засветло успеваем. По течению-то. Ладно, пошел. Там одне только портфели?

— Портфели, — мрачно ответил участковый. — Помоги донести.

— Я ее самое донесу, не то что портфели, — буркнул Пятаков. — Не то что ты, калека двадцатого века… — Он вскинул голову и прислушался: на высоком берегу трещали сучья. — Мальчонка, видать, чешет, — догадался Пятаков, и действительно — на круче мелькнуло черное интернатское пальтишко. — Пошел, — повторил Пятаков и полез навстречу Андрюхе.

Проводив взглядом Пятакова, лейтенант присел на борт лодки и осторожно ощупал колено. Боль не унималась, но полной блокады (ущемления полулунного хряща в суставной щели), по-видимому, не было, иначе нога бы вовсе не разгибалась, Участковый вздохнул и нетерпеливо взглянул на подходившего уже к лодке мальчика с кусками мяса под мышкой.

— Так, — сказал он, стараясь не морщиться. — Полезай-ка наверх, собери сушняку для костерка. — Подумав, добавил для достоверности: — Свечу, верно, прокалить придется.

— А что, забросало?

— Не знаю, не смотрел еще.

— А ты посмотри, дядя Валя, может, вовсе и не надо. Я когда сюда ехал…

— Задача ясна? — перебил Цветков.

— Я… ясна…

— Выполняй.