V 602-я не отвечает

V 602-я не отвечает

Явно обрадованный уходом следователя, Данило Романович уговорил Ивана остаться пообедать. Наблюдая за Когутом, Иван видел, что, после того как увезли тело жены, старый партизан взял себя в руки. Но, отвечая на вопросы Горина и разговаривая с Иваном, он делал это словно механически, все время занятый какой-то мыслью.

Уселись обедать. На столе появилась бутылка, купленная еще Галей для выпивки после бани. Данило Романович по-сибирски разлил водку в большие граненые стаканы.

— Ну, за ваше...— поднял он свой стакан.

— Назло врагам!..— чокнулся с ним Полозов. Выпили и захрустели холодными с ледком пластинами квашеной капусты. Иван думал: «Начать спрашивать сейчас или отложить до приезда Могутченко?.» И решил: «Сейчас».

— Данило Романович, почему вы следователю не все рассказали?— начал Иван разговор, глядя в упор на Когута.

— Как это не все? Рассказал, как было,— ответил Когут, но вдруг смутился, отвел глаза и торопливо начал разливать остаток водки в стаканы.

— Нет, не все,— не спуская с него глаз, повторил Иван.— О том, кто у вас был в пятницу перед моим приходом, вы Горину ничего не сказали. А ведь надо было.

К удивлению Ивана, Данило Романович довольно спокойно отнесся к этому вопросу. Он хитровато, но с некоторой долей удивления взглянул на собеседника.

— Заметил, значит? Догадался.

— Догадался.

— Дым от курева подсказал?

— И дым, и наган в вашем кармане, и то, что вы суетились не в меру, и Галя была необычная, встревоженная.

— Зорок,— определил Когут.— А я, старый дурак, думал, что провел тебя.

— О тех, кто приходил, нужно было сказать следователю,— повторил свою мысль Иван.

— Нельзя,— просто и суховато отрезал Когут.

— Почему?

— Потому что он следователь. Через бумаги узнать правду хочет. Тут не расследовать, тут воевать надо. Бить!

— Да, мне тоже сдается, что бить придется,— согласился Иван, сам не замечая, что заговорил интонациями Могутченко.— Вот если бы в пятницу сказали мне об этом, может быть, обошлось бы без боя.