За англичанами и переводчиком два дюжих солдата пронесли гору чемоданов.
— Во вторую каюту, — приказал носильщикам ротмистр Синицын и, подняв воротник шинели, шагнул к борту.
На пристани суетились штатские и военные.
— Только что поступила депеша, — сказал Холмэн. — Части барона сдали Царицын. Город оставлен на поругание красным.
— Этого следовало ожидать, — заметил Мак-Корни, пряча лицо в широкий шарф.
— Барон со штабом в Таганроге вновь формирует армию.
— И снова будет трубить о своем походе на Москву?
Полковник промолчал.
Вскоре убрали трап. Пароход начал медленно отходить от причала и, развернувшись, двинулся к выходу из бухты, провожаемый носящимися без толку над свинцовой водой чайками.
Синицын не отрываясь смотрел на уходящий назад город, на горы и низко плывущие над ними облака.
За кормой оставалась Россия.
Товарищ Альт не знал, надолго ли он прощается с Родиной и когда вновь удастся ступить на ее землю. Вспомнился царицынский подпольщик Магура, которого он вызволил из застенков контрразведки. Добрался ли тот до Реввоенсовета фронта, успел ли вовремя передать шифровку?
Чиркнув белым крылом по холодной воде, взмыла вверх и пронзительно закричала чайка.
ЧАСТЬ II
1
1