— Слишком поздно, — ядовито, но по-дружески заметил я.

— Утро вечера мудренее, — отозвался Курилов. Шервиц, бросив взгляд на всех, сразу посерьезнел:

— То, что вы сказали, товарищ Курилов, заслуживает особого внимания… Хельмиг попал в СССР потому, что послан сюда по договору концерном Маннхейма для разработки проекта строительства нового химического зарода на Урале. Можете не сомневаться, лично я в этом убежден, концерн посылает сюда надежных людей, то есть своих людей, которые работают ровно столько, на сколько их обязывает договор. Заколачивают они немало — вполне достаточно для их «счастья». Стремление советского народа создать на своей земле могучую промышленную державу им, разумеется, чуждо, главное для них — туго набитый карман…

— Когда к нам приехали вы? — быстро спросил Курилов.

— В 1926 году.

— Но ведь тогда у нас еще не было возможности туго набивать чужие карманы. Нам и самим жилось нелегко…

— Мена привела сюда симпатия к советской стране, — просто сказал Шервиц. — Никто меня не посылал, наоборот, отговаривали, а я все-таки взял и приехал…

— На родине вы были… — начал Курилов свой вопрос, смысл которого мы хорошо поняли.

— …социал-демократом, — продолжив фразу, ответил Шервиц.

— Ах, вот как, — облегченно сказал Курилов, как будто бы услышал новость. Но ведь об этом он уже знал от меня, хитрец! Курилов помолчал, потом очень тихо, так, чтобы кто-нибудь не услышал за дверью, таинственно сообщил:

— Есть признаки, что речь может идти кое о чем более важном, чем брошенный пес…

«Вот это, действительно, новость!» — подумал я. А Шервиц махнул рукой и сказал, направляясь к выходу:

— Чем говорить намеками, не лучше ли подождать, когда из них что-нибудь выклюнется? Пока это журавль в небе… Думаю, лучше всего идти отдохнуть, чтобы утром не проспать.

Сердечно пожелав друг другу доброй ночи, мы разошлись, Шервиц поднялся по лестнице на второй этаж, а мы с Куриловым направились по коридору в нашу комнату на первом этаже. У двери нас встретили Норд и Дружок.

— Не хотите ли вы еще собак взять в комнату? — ужаснулся Курилов.

— Разумеется. Не вредно иметь пса у постели, если нападут грабители, — пошутил я.

— Завтра же пожалуюсь Богданову, что вы недооцениваете безопасности его дома, — также шуткой ответил Курилов.

Я никак не мог уснуть. Без конца ворочался с боку на бок, так что Норд, который лежал у кровати, поднял голову, удивленно глянув на хозяина. Дружок тяжело дышал, укладываясь ко сну. Настенные часы своим противным монотонным тиканьем звучно отмеряли медленно убегающее время. В довершение всего Курилов захрапел. Пытаясь уснуть, я закрыл голову подушкой.