Ему понравился Кишинев с его размеренной жизнью, где люди никуда не спешили.

Один из друзей Федоровского, живший в особняке на углу Михайловской и Кузнечной, которого Новосельцев посетил в первый же вечер, любезно его встретил, угостил бокалом красного вина, очень напомнившего Новосельцеву французское бордо. Выслушав гостя, хозяин особняка сказал, что разрешение на открытие лавки дает торгово-промышленная палата, тем более, когда речь идет об иностранце, каковым является господин Новосельцев. Он говорил по-русски бегло, лишь легкий акцент выдавал, что этот язык для него не родной. Однако он постарается это дело быстро уладить, и уважаемый домнул колонел получит необходимое разрешение. Больше того, поскольку господин Новосельцев человек в Кишиневе новый, он сам поможет ему подыскать подходящее помещение для лавки.

И действительно, все уладилось на удивление быстро, и вот уже около года он является владельцем небольшой бакалейной лавочки на Мещанской. «Однако как время быстро летит», — подумал Новосельцев, машинально поглаживая разболевшуюся ногу. Наступил полуденный час, когда и без того немногочисленные покупатели редко заглядывали в лавку. Разве что прибежит мальчишка и попросит на несколько леев кулечек фиников или леденцов.

Мелодичный звон колокольчика, укрепленного на двери, отвлек Новосельцева от воспоминаний. В вошедшем он узнал Марчела. Их первая встреча произошла здесь, в лавке. Случилось это вскоре после того как Новосельцев открыл свое дело. Он находился в подсобке, когда звякнул колокольчик, и поспешил к покупателю. При его появлении человек в поношенной одежде испуганно вздрогнул, как будто ему помешали. «Мелкий воришка или бродяга», — решил Новосельцев, разглядывая давно не бритое испитое лицо посетителя. Тот заискивающе поздоровался, голодными глазами пожирая выставленные на полках продукты. Его жалкий, униженный вид живо напомнил Новосельцеву годы собственных скитаний, и у него возникло чувство, похожее на жалость. Они разговорились. Незнакомец рассказывал о себе сбивчиво, путано, явно что-то утаивая. Новосельцев пообещал его накормить, если поможет перетаскать тяжелые мешки с сахаром и мукой. Тот охотно согласился. Закончив работу, набросился на еду, не забывая прикладываться к бутылке дешевого вина, выставленной хозяином. Насытившись, поблагодарил своего, как он выразился, «благодетеля», глубоко затянулся предложенной сигаретой.

Вино развязало ему язык. Говорил по-русски чисто, как российский житель, и Новосельцев поинтересовался, откуда он родом. Новый знакомый охотно пояснил, что из Курской губернии, отец был крепким хозяином, наотрез отказался вступить в колхоз, и семью сослали в Сибирь. В холодной Сибири отец вскоре помер, не выдержав страшных лишений. Ему же удалось бежать, пробраться к румынской границе и перейти на эту сторону. В Бессарабии он перебивается случайными заработками. Здесь ему нравится: тепло, вина полно, пей — не хочу.