— Размер обуви совпадает, но сапоги-то у нас, а не у него на ногах, — ответил Клименко.

— Хорошо, Аркадий Федорович, — сказал Зацепин. — Дальнейшей проверкой Сапегина займусь я.

4

4

Проходя мимо рынка, Зацепин услышал, как его кто-то окликнул. Зацепин оглянулся. Нагруженная покупками, к нему приближалась Зинченко.

— Доброе утро, Лидия Петровна!

— Здравствуйте, Семен Иванович, как хорошо, что я вас встретила. Эльвира письмо прислала.

— Откуда?

— Из Братска.

— Вы не смогли бы с этим письмом после работы зайти ко мне?

— Непременно зайду.

В половине седьмого Лидия Петровна положила на стол чекиста письмо.

«Милая Лидочка, здравствуй! Наконец-то я приземлилась в славном граде Братске. Здесь все необычно и интересно. Масштабы стройки просто поражают воображение! Напиши мне, как идут твои дела и что нового в милом Синегорске? Видишь ли наших старых друзей и сослуживцев Вити? Лида! Я очень прошу тебя — сходи на могилу мужа и положи от меня букет живых цветов. Я бы хотела розовых георгинов или гладиолусов... Я все еще не нахожу себе места, порой мне кажется, что дальнейшая жизнь не имеет для меня никакого смысла... Так тяжело, так трудно, когда вспомнишь о всем случившемся... Лидуська, милая, напиши мне хоть два слова. Я всегда буду помнить тебя, а может быть, судьба приведет и к встрече. Пиши пока до востребования, т. к. живу в общежитии, а там письма могут затеряться.

Всем привет. Целую тебя. Эльвира».

Даты на письме не было. На конверте стоял почтовый штемпель Братска.

— Ну, что будем делать, Лидия Петровна? — спросил Зацепин, стараясь придать своему голосу дружелюбный, веселый тон. — Надо написать ответ. Вы никогда с ней ранее не переписывались?

— Нет.

— Это хорошо.

Окончив писать, Зинченко подала Зацепину листок, испещренный малоразборчивым, размашистым почерком, характерным для многих медиков.