За чаем Эльвира спросила Антоновну:

— А как в Синегорске с работой?

— Смотря какая специальность?

— Медсестра я.

— С такой специальностью и в санаторий устроиться можно. Я там главврача хорошо знаю. Если есть вакантное место — он сразу возьмет.

— Это вы о каком санатории?

— Военном, где я работала.

— А какие там условия работы?

— Как и везде. А люди хорошие, дружные.

На второй день квартирантка вместе с Эммой Антоновной по-немецки написала Петру письмо, посоветовала ей вложить в конверт свою фотографию.

— Я собираюсь на почту и опущу письмо, — сказала Эльвира.

Но прежде она, задержавшись в комнатке, долго писала между строк симпатическими чернилами. Вложила письмо в конверт, в левом углу которого была небольшая картинка с видом Кавказских гор. Адрес написала фиолетовыми чернилами и так, как учила ее в Берлине Урзула.

Через неделю Стрекоза уже без ведома Эммы Антоновны, но от ее имени, опустила в почтовый ящик открытку с видом русского леса. «Бабушка Эмма поздравляет внука Вальтера с днем рождения и шлет ему привет из Синегорска», — писала она по-немецки, измененным почерком.

В Берлине знали — синие чернила, которыми был написан текст на открытке, свидетельствуют о том, что сообщаемые Стрекозой в Центр сведения она получила от других лиц, а лес означал, что в пункте, упоминаемом в тексте, дислоцируются советские ракетные части. Отсутствие даты написания открытки говорило о том, что сведения недостаточно точны и требуют перепроверки...

20

20

Стрелочник Сапогов ничего не знал о Стрекозе. Да и сам он начинал уже забывать о том, как еще в Ордруфе в 1946 году капитан американской армии Гарри Уайт предложил ему сотрудничать с разведкой США. Капитан знал, какие тяжкие преступления совершил Сапогов, и обязан был передать преступника представителям Советского командования. Но Зеленый умолял американца пощадить его. И его пощадили, научили, как скрыть свое прошлое, как изменить биографию. Он дал подписку о сотрудничестве и получил задание возвратиться в Советский Союз, устроиться работать на железную дорогу и быть готовым совершать диверсии на транспорте. Тут-то он и вспомнил своего земляка Ляха, работавшего до войны на станции Синегорск, разыскал вдову и вошел в ее дом. И жил, ожидая дальнейших указаний от Гарри Уайта.

Как-то днем, когда Сапогов находился на посту у своей будки, к нему подошел незнакомец и передал «привет от старика с той стороны». Это был пароль... Отзыв Сапогов помнил крепко.