Как-то поздно вечером Виктор неожиданно возвратился со службы, тихо открыл входную дверь и прошел в комнату. Сначала он подумал, что дома никого нет, но потом услышал слабый звук морзянки и увидел жену с наушниками, записывавшую какие-то цифры и буквы.
— Что ты записываешь? — строго спросил Виктор.
Эльвира покраснела и смутилась.
— Вспоминаю азбуку Морзе... Когда-то в клубе ДОСААФ училась на телеграфистку...
— А почему ты мне об этом никогда не рассказывала?
— Просто не представился случай. Вот теперь и рассказала, — выключив приемник и отодвинув исписанную бумагу, ответила Стрекоза.
Некоторая растерянность жены заронила у Виктора неясные сомнения, однако они постепенно рассеялись.
Но вскоре произошел другой разговор с женой.
Сорокин, выросший в большой крестьянской семье на Байкале, очень любил детей. Но в первые месяцы их супружеской жизни в Германии он не хотел обременять Эльвиру. А теперь, когда они получили в Синегорске хорошую квартиру, Виктор все чаще и чаще говорил жене о своем желании. Постепенно этот вопрос стал больным в их отношениях.
Однажды Виктор потребовал уточнения причин, которые удерживали Эльвиру от материнства.
— Знаешь, Витя, врач сказала, что у меня не будет детей. Я давно это знала, но не хотела огорчать тебя, боялась, что ты перестанешь любить меня и я буду несчастной.
— Все это ты сочиняешь. Скажи лучше честно, что ты не хочешь.
— Детей у нас... быть не должно! Не могу я, Виктор, иметь детей!.. Не могу! — внезапно заплакав, убеждала Эльвира. — Если бы ты знал обо всем — ты не говорил бы так со мною и не требовал, чтобы от меня появились еще и дети...
— О чем ты, Эльвира? Почему ты так расстроилась? Ну успокойся! Не можешь — не надо.
— А я не хочу так! Понимаешь, не хочу! И нечего меня успокаивать!
не хочу— Честное слово, не понимаю тебя: или ты больная, или чего-то не договариваешь?
— Значит, хочешь начистоту? И ты пойдешь в особый отдел и доложишь, что твоя жена...
— Только перестань болтать глупости! Начали о детях, а ты черт знает что городишь. Прими снотворного.
— В таком случае не снотворное, а яд полагается принимать!