И старшина лихорадочно работает, может быть, впервые в жизни в таких дозах занимаясь арифметикой и геометрией.

Освещая фонариком карту, он то и дело наносит на нее расположение крупных огневых точек. Заметив всплеск пушечного выстрела и затем поймав его звук, он немедля производит в уме несложные подсчеты и достаточно верно определяет нахождение батарей и орудий. Звук проносится со скоростью триста сорок метров в секунду. Между вспышкой и звуком — три секунды. Триста сорок, умноженные на три, — тысяча двести метров.

Танки бьют все время с одного места, и Смолин решает, что машины врыты в землю, — на Северо-Западе противник часто поступает так.

Старшине удается нанести на карту довольно много значков, когда справа вспыхивает сигнал опасности: дважды мигает красным светом ручной фонарь Заряна.

Огонь немцев ослабевает, пушки и танки замолкли, стреляет только пехота. Офицеры «Мертвой головы» разобрались в обстановке, поняли, что русских немного, прошел испуг.

Зарян снова мигает фонарем. Впрочем, в этом уже нет большой надобности. Смолин и так видит на гребне высоток черные фигурки немцев, перебегающих от укрытия к укрытию.

Вытянув из противогаза ракетницу, старшина стреляет в сторону своих позиций, и разведка, прихватив пленного, начинает отход.

Она уже на полпути к своим, когда рядом с передними бойцами рвется гаубичный снаряд. Пушкари врага пытаются отрезать русским дорогу к себе.

Услышав приказ взводного, замыкающего цепочку, к месту разрыва ползет Бядуля.

Смолин то и дело останавливается. Не исключена погоня, и старшина готов прикрыть огнем отход своих.

Наконец он подползает к Бядуле. Тот лежит меж кочек, обессиленно уронив голову.

— Что с тобой, Степан? Ранен?

— Не.

— А Зарян?

— Нема Заряна. Оба — наповал.

— Кто «оба»? — мрачнеет Смолин.

— Та кто ж — тезка мой, Степа, и тот, немец...

Старшина сплевывает густую, соленую слюну.

— Черт с ним, с пленным! Вынеси Заряна. Быстро!

У проволочных заграждений разведчиков окатывает грязью разрыва. Смолину кажется — у него подломились колени, и взводный медленно валится на бок. Тотчас рядом вырастают Швед и Намоконов.