Изварин, к которому обратилась Орфаницкая, объяснил, что он не может этого сделать. И рад бы для знакомой, но есть закон. Пусть Орфаницкая на первой же станции доплатит разницу, и тогда все будет выглядеть, как положено.

На остановке старуха побежала в вокзальчик, но кассир уже закрыл окошко, и она вернулась в свой темный вагон.

Пассажиры, в это время совсем уже пьяные, стали пугать старуху и требовать у нее денег на водку.

Тогда Орфаницкая схватила свои чемоданы и снова кинулась в мягкий вагон.

На этот раз режиссер сам пошел к Изварину.

— Ладно уж, — сказал проводник, — приму грех на душу. Только вот тут, рядом есть совсем свободное купе. Пусть там едет.

На конечной станции Подколзин, не дожидаясь Орфаницкой, вышел на перрон. Старуха, возившаяся с чемоданами, крикнула ему вдогонку:

— Илья Лукич, подождите же! Как же я одна ночью!

Она догнала Подколзина, когда тот уже стоял на привокзальной площади, ожидая машину. То ли телеграмма о выезде запоздала, то ли что-нибудь случилось с машиной, но театральной «Победы» не оказалось на станции.

Орфаницкая предложила идти пешком. Подколзин молча взял у спутницы один из чемоданов, и она мелко засеменила рядом с этим человеком, который когда-то без зла обидел ее на всю жизнь.

Ночь была влажная, непроглядная, какими нередко бывают первые весенние ночи.

Старики тихо шли по спящему городу, думая каждый о своем.

В ту минуту, когда Орфаницкая собиралась уже проститься с Подколзиным, чтобы свернуть в свой переулок, из-за деревьев к ним метнулись люди. Режиссер, глухо охнув, упал.

Орфаницкая в беспамятстве кинулась к забору, споткнулась и плашмя упала в сухую канаву.

Сколько она там пролежала, не помнит. Только перед самым утром увидела проезжавший грузовик и закричала.

Подколзин уже не дышал, и она на том же грузовике увезла его тело домой.

Затем Орфаницкая унесла чемоданы к себе и поспешила в милицию. Сообщить, зачем ездила в соседний город, она отказалась.

К месту убийства на машинах примчали розыскных собак. Лучшие овчарки питомника промаялись полдня, — и все же упустили следы.

Смолин и Анчугов сфотографировали и залили гипсом отпечатки, оставленные убийцами на земле, и вернулись к себе.

Во все районы были посланы телеграммы, но сыск пока ничего не дал.