Маша хмуро смотрела на подругу, которая как обычно пришла некстати, и молчала, борясь с желанием отправить её в обратный путь.

— А что у вас тихо, как в склепе? — озадачилась блондинка. — Поссорились? Маш, ты, что такая кислая — кактус что ли, съела?

Девушка развернулась и пошла к себе в комнату: не до шуток, прибауток.

— Что надо? — села на диван.

— Здрас-сте! Сегодня суббота, дядька твой развлечения обещал, — протянула Катерина.

— Опоздала. Шоу утром было. А сейчас штиль — все спят, нервы восстанавливают.

— А что случилось? — осела в кресло, соображая, что клубы и казино отменяются. С таким видом, как у Маши в церковь, заупокойную служить, самое то.

Грекова долго молчала, глядя на Катерину испытывающим взглядом, и не выдержала, рассказала все, что произошло, спеша излить тревогу и обиду.

— Я не понимаю отца, не понимаю мать. Она не верит, не допускает мысли об измене? Но это глупо! Как глупо держать Лику у нас! Зачем она нужна, зачем? Она только вносит разлад в нашу жизнь! — возмущенно выдала в заключение.

Катерина погладила пальчиком свои губы в раздумьях и спросила:

— А ты уверена, что Вероника Львовна не понимает? Может наоборот — очень даже понимает? Может все проще, хоть и неприятнее?

— О чем ты?

— Да не любит она твоего отца, вот ей и фиолетово: изменяет он — не изменяет. Семье его связь угождает? Он собрался уходить?

— Нет, не слышала, — нахмурилась Маша.

— Вот! И что тогда беспокоится? И он, и его любовница на виду — очень мудро.

— Мать так же говорила, а я верила… Да глупо это! Как можно терпеть присутствие этой в нашем доме!

— Слушай, что ты на неё взъелась? — озадачилась Катерина. — Ну, трахается с твоим отцом — дальше что? Спасибо скажи — помогает ему утвердится, поднимает… хм… статус, дарит веру в то, что он еще может. И вообще, дело, по-моему, не стоит и грамма волнений. Отец у вас все в дом несет? В дом. Не шубки норковые любовнице, а вам на расходы. Уходить не собирается, о вас заботится, а не о любовнице. Ну, пристроил её сюда, чтоб деньги официально платить, и периодически пользует, тихо, заметь, афиши не рассклеивая. И что в итоге? Рядовой случай! Вот беда-то! Давай поплачем еще.

— Ничего ты не понимаешь, Катя, — сморщилась Маша и правда готовая заплакать.

— Да уж куда мне! Ну, давай реветь, ага! В этом деле главное повод найти, а это легко.

— Я запуталась, я ничего не понимаю, — всхлипнула девушка.