Адам не любит кетчуп. Вкус излишне агрессивен.

Адам отправляет грязные вещи в корзину для белья. Белые рубашки к белым. Цветные – к цветным. Адам не помнит, когда и зачем надевал именно эту рубашку.

И куда исчезли запонки? Их Яна подарила. Платиновые квадраты с выгравированной латиницей буквой.

– А – это не Адам. Это первая буква алфавита, – сказала она. – Ты у нас самый умный. Значит, самый первый. И тебе носить.

Запонки исчезли. Появился скальпель, которому следовало быть внизу, среди других инструментов. Скальпель был чист.

Хорошо. Иначе Адаму пришлось бы гадать – не убил ли он кого-нибудь случайно.

Но все-таки куда подевалась визитка?

Найти. Обязательно. Немедленно. Визитка заткнет море и развеет галлюцинации силой удаленной психотерапии.

Адам снял книгу с полки, перевернул, потряс. Бросил. Достал следующую. И еще одну… пришел в себя в разгромленном кабинете. В руках он держал фотографию Яны. Трещина на стекле перечеркнула и ее лицо, и отражение Адама.

Он выронил снимок, попятился и, отступив за дверь, ее запер.

К счастью, телефон лежал на прежнем месте. И Дарьин номер не вычеркнули из памяти.

– Даша, мне нужно в больницу, – сказал Адам, когда она сняла трубку. – Со мной опять… не в порядке.

Тень за спиной попыталась коснуться волос. Адам отпрянул и, повернувшись на пятках, ударил раскрытой ладонью воздух.

Тень ушла из-под удара. И вновь оказалась за спиной.

– Я привезу лекарства, – ответила Дарья. – Никуда не выходи.

Он и не собирался.

Думать надо. О чем? О ягуаре. О том, кто скрывается в тени и идет по следу. Нужна следующая жертва. Кто ею будет? Адам, ты знаешь. Данное знание не является адекватным.

Плевать. Оно есть. Существует отдельно от умозаключений и выводов, не поддается логическому осмыслению и структуризации. Но оно – факт.

Многие факты алогичны.

Например, смерть. Какой в ней смысл? Никакого. Она данность. Адам принимает данность.