Да, это получилось хорошим воспоминанием. Не таким личным как черноморский пляж с крупной галькой, но ребячливо тщеславным и весёлым. Таким, какое приятно вспомнить в случае досадной ошибки.

Такой, как последний разговор с Мелиной.

Алька опять погрустнела.

Сколько времени уже прошло?

Сколько ещё ждать?

И что делать в случаи если…

Алька перевела взгляд на проклятую картинку.

Ей показалось, или действительно профиль слегка развернулся и у Альки появилась возможность рассмотреть блеск тёмных глаз, добрых и каких-то беззащитных.

Словно человек на картине, стесняясь своей слабости, просил о помощи.

Альке даже неловко стало под этим взглядом. Уже собралась отвести глаза в сторону как заметила призрачную руку и кинулась помогать.

Мелина была бледна и растеряна.

— Ну что там? Как?.. — Поспешила Алька с вопросами.

— Всё как всегда, — каким-то бесцветным голосом ответила ведьма, и столько тоски было в этом голосе, что Алька совсем растерялась.

Молчание затянулось. Очень неуютное такое молчание — которое и нарушить страшно и хранить тревожно. Алька догадалась свой плед на Мелинены плечи накинуть, выражая таким незатейливым способом своё сочувствие и участие.

Мелина поплотнее в плед увернулась и улыбнулась Альке жалкой улыбкой.

— Ты как всегда права, — сказала ведьма, — я дура.

— Ну что ты, милая. Какая же ты дура. Ты у меня умница и красавица, — Альку перепугала несвойственная Мелине самокритичность. — С каких это пор ты меня слушать стала. Я повода для этого вроде не давала…

— С тех пор как поняла, что я дура необразованная!

— Необразованная это конечно да, но ведь совсем даже не дура…

— Нет, дура. И не вздумай со мной спорить, — потребовала Мелина, натягивая плед на голову. — Я ведь подвиг полезла совершать, — призналась она из-под своего убежища. — Думала отдам себя всю, а любимого спасу…