— Так вот, этот господин Фока ограбил Храм…

— Какой Храм?

— Этого я не знаю, — инспектор поперхнулся своей историей, — какая разница какой. Главное, что он совершил преступление против Храма.

— И что храмовники? Удивляюсь, что они заметили, что их обворовали, — заметила Алька, — мне кажется, что их больше всего беспокоит количество раздаваемой удачи…

— Вы напрасно иронизируете, — инспектора будто задели Алькины слова, — Храм воровство не прощает. Преступник получил наказание по заслугам…

— Надеюсь, что украденное вернули Храму?

— Нет. Храм отказался от сокровищ.

— Я не поняла. Они убили вора…

— Казнили, — поправил инспектор.

— Хорошо, казнили, а золото из-за которого всё это произошло, просто бросили…

— Не совсем. Они его подарили.

— Кому? — Алькины глаза вылезли на лоб.

— Как я понял, вам, госпожа Астра Ирбис.

— Мне?! — глазам лезть было уже некуда поэтому Алька подскочила сама, — Что за ерунда! Я из-за этого подарка чуть на каторгу не угодила. Кто так подарки делает!

— Это Храм. Свои поступки они мотивируют волей Всевидящего и, обычно, такого объяснения всем хватает.

— Мне бы тоже хватило если бы кто-нибудь подсказал, что это не случайное недоразумение.

— Не нам с вами обсуждать решения Храма… — с покорностью продекламировал молодой человек, следя глазами за метаниями Альки по комнате.

— Может быть не вам, но мне можно… Я бы от такого подарка не отказалась. Думаете мне легко было? В чужом городе, без денег, без поддержки… Могли бы записку вложить!..

Алька, ошарашенная новостью, находилась на грани истерики. И смех, и слёзы, смущая её своей неуместностью, сжимали горло, щипали глаза, щекотали нос и злили. Злили так, что хотелось что-нибудь сломать, разбить…

«Что у нас тут происходит?» — Появление Мелины было как никогда кстати. Самой справится с буйством эмоций Альке было бы сложнее.