В конце зала повернули и по короткой стороне корта прошли в подобие какой-то не то подсобки, не то мастерской. Здесь за дверью находилось еще одно помещение, со столом и стульями, кофе-машиной, чашками и разными столовыми принадлежностями. Видимо, комната отдыха.

Сюда вошли Кэтлин и Ева Пазан.

Трое мужчин остались снаружи.

– Садитесь, – закрыв за собой дверь, сказала Пазан. – Нам есть что обсудить.

***

Из Сада фонтанов Малоун направился ко входу в королевский теннисный корт. Здесь за кирпичной стеной, огораживающей покои Тюдоров, он увидел, что вход заперт; о том, что экспозиция закрыта, извещала табличка.

Заперт оказался и засов.

Дверь была металлическая, но в верхней и нижней своей части из гибких, напоминающих жалюзи пластин, без стеклянной или пластиковой подложки. Малоун, согнув одну за другой две пластины наверху, смог просунуть под них руку и нащупать замок.

Секунда, и дверь оказалась открыта.

Вынув пистолет, он скользнул внутрь, закрыв за собой дверцу на замок.

Справа тянулся узкий проход, идущий вдоль внутреннего пространства с окнами поверху, из которых корт празднично озарялся светом. Через стекло, за подобием зрительских лож, у натянутой сетки корта различался некто в костюме-тройке.

Томас Мэтьюз.

– Прошу вас, мистер Малоун, заходите, – призывно махнул он рукой. – Я вас уже заждался.

45

Иэн пристально смотрел на мобильник Антрима. Вдвоем с мисс Мэри они изучили список недавних звонков – три из них на номер, не значащийся в списке контактов.

– И вот этот последний, который он сделал, тоже не отмечен, – заметил он.

– Интересно, можно ли на него перезвонить…

– Думаете, надо?

– Лично у меня мистер Антрим не вызывает ни симпатии, ни доверия. Он кажется… чересчур занятым своими мыслями.