ДетективыЛожь королястр 232
Светлый фон
– не знал никто, кроме леди Эшли и Томаса Перри. Изобличить самозванца значило повергнуть королевство в пучину гражданской войны. К пустующему трону тут же потянется множество алчущих рук, а это путь в никуда. Вместе с тем все минувшие двенадцать лет, что человек этот существовал в обличии женщины, никто не являл собой столь небывалой, поистине государственной мудрости. Он фактически сделал себя Елизаветой Тюдор, стал ею во всех отношениях. Для моего отца это значило навсегда связать себя с этим монархом, до конца своих и его дней. И предлагалась сейчас не служба, не положение при дворе, но пожизненное партнерство, скрепленное великим обманом.

Отец взирал со своего смертного одра, глядя, как я молча усваиваю сказанное им.

Отец взирал со своего смертного одра, глядя, как я молча усваиваю сказанное им.

«Я сказал самозванцу, что есть и буду ему навеки слугой».

«Я сказал самозванцу, что есть и буду ему навеки слугой».

Я безмолвствовал.

Я безмолвствовал.

«Королеве ведомо, что этот великий секрет от меня переходит к тебе. Ей угодно, чтобы ты, мой сын, служил ей так, как это прежде делал я. Мне этого тоже хочется».

«Королеве ведомо, что этот великий секрет от меня переходит к тебе. Ей угодно, чтобы ты, мой сын, служил ей так, как это прежде делал я. Мне этого тоже хочется».

«Единственное мое желание, отец, – ответствовал я, – это быть ей слугой хотя бы вполовину столь верным и достойным, как вы».

«Единственное мое желание, отец, – ответствовал я, – это быть ей слугой хотя бы вполовину столь верным и достойным, как вы».

Отец мой скончался назавтра, 4 августа 1598 года, и я был призван к королеве.

Отец мой скончался назавтра, 4 августа 1598 года, и я был призван к королеве.

Тогда Елизавете I было уже шестьдесят шесть лет. Высоколобое лицо ее с большим орлиным носом и длинным подбородком было сухим и морщинистым, щеки запали ввиду почти полного отсутствия зубов. Голову ей прикрывал кудрявый рыжий парик, а шея утопала в пышных кружевных брыжах. Но на меня она взирала все тем же непререкаемо властным взглядом, который все последние сорок лет держал в подчинении и благополучии Англию.

Тогда Елизавете I было уже шестьдесят шесть лет. Высоколобое лицо ее с большим орлиным носом и длинным подбородком было сухим и морщинистым, щеки запали ввиду почти полного отсутствия зубов. Голову ей прикрывал кудрявый рыжий парик, а шея утопала в пышных кружевных брыжах. Но на меня она взирала все тем же непререкаемо властным взглядом, который все последние сорок лет держал в подчинении и благополучии Англию.