– Не могу! – крикнул Салазар. – Не могу!

***

Стефани переживала за Кассиопею. Салазар уже начал беседовать со своими видениями. Невозможно было предсказать, что он способен совершить в каждый следующий момент. Она была уверена: Люк и Коттон держат ситуацию под контролем. Как-то подозрительно легко они бросили свое оружие, из чего она заключила, что по крайней мере один из них все еще вооружен. Она давно обратила внимание на то, что Коттон не отходит от Люка, держится немного сзади и слева.

Значит, у них есть какой-то замысел.

К счастью, в своем нынешнем состоянии Салазар этого не замечал.

***

Кассиопея сделала шаг по направлению к Хусепе. В ответ он навел на нее оружие. Глаза его пылали яростью.

– Ты помнишь нашу юность? – очень тихо произнесла она. – Помнишь, когда мы были вдвоем? Когда ты полюбил меня?

– Я думаю об этом каждый день.

– Время невинности. Мы не можем туда вернуться, но мы можем начать другую, новую жизнь. Брось пистолет и откажись от своих замыслов.

– Пророк требует, чтобы я сражался.

– Здесь нет никакого Пророка.

– Как жаль, что ты его не видишь… Он так прекрасен, исполнен света и добра… Он никогда не подводил меня.

– Хусепе, они не причинят тебе вреда, если ты бросишь оружие.

– Они не могут причинить мне никакого вреда.

Кассиопея обернулась и посмотрела на Коттона и Люка.

– Боюсь, что ты ошибаешься. Они ждут удобного момента, чтобы убить тебя.

В глазах обоих мужчин, смотревших на нее, не появилось даже намека на страх. Только холодный расчет. Хусепе был жалким мальчишкой по сравнению с ними. И они это прекрасно понимали. Он – нет.

– Пожалуйста, – продолжала Кассиопея. – Прошу тебя. Никто из них не станет убивать безоружного.