— Так-то лучше, — заключил Патрик, убирая ногу. Он повернулся к Сандре, которая все это время стояла не двигаясь, словно ее здесь и не было. — Мой завтрак готов, дорогая?

— Еще нет. Я как раз…

— Поторопись, радость моя. Я умираю с голоду!

7:55

— Где его носит, этого ублюдка? — пробурчал Рафаэль.

Он вытер вспотевший лоб тыльной стороной руки, той, что держал биту. Правая, бесполезная рука лежала на колене. Распухшая, синяя и парализованная.

Его сотрясала дрожь, ему казалось, что у него лихорадка. Может быть, он все-таки подхватил заразу от Вилли? Головокружение накатывало на него через равные интервалы, так же как тошнота. Он выпил столько воды из-под крана, что ему захотелось отлить, но он не мог покинуть свой пост. Папочка должен нарисоваться с минуты на минуту, и эту встречу нельзя пропустить.

Кроме того, ему очень хотелось курить, он чувствовал пачку «Мальборо» в кармане. Но запах мог предупредить врага еще в коридоре: довольно затруднительно курить со связанными за спиной руками.

Это была плохая идея.

Так что он замер на своем неудобном стуле. Не двигался уже больше трех часов. Изувеченная нога посылала беспрерывные сигналы о помощи, голова, казалось, с каждой секундой все больше распухала. Сломанные ребра превращали каждый глоток воздуха в пытку.

Но все же он держался. Был предельно собран и готов дать бой.

Это, безусловно, их последний шанс спасти свою шкуру, спасти Вилли и девочек. Кристель, Джесси, Орели.

Так что у него не было права на ошибку.

— Шевелись, папочка, я разобью твою мерзкую рожу, — прошептал он. — Иди сюда, гнида, у меня для тебя сюрприз…

9:12

Патрик вышел из кабинета, где он провел около часа. Остановился перед Вильямом.

Молодому человеку все труднее было выдерживать его взгляд. Сулящий страдания, которым не видно конца.

— Ужасная боль, да, сынок? Мучиться так часами… Ты, наверное, много чего хочешь, не так ли?