Два железных кольца вмурованы в стену позади них, в полуметре от пола. Молодой бандит представил себе девочек, распростертых на матрасах, скованных, как скот. Они попали в настоящий ад, это точно…

Вильям снова посмотрел на брата. Челюсти постоянно напряжены, без того каменное лицо заострилось до предела. Искажено болью и ударами.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Вильям, почти извиняясь.

— Бывало и получше.

— Я знаю, это моя вина… Ты простишь меня?

Рафаэль открыл неповрежденный глаз и посмотрел на брата. Но не издал ни звука.

Вильям ощутил его молчание, как удар кулаком в грудь. Но это поразило его в самое сердце.

Сандра аккуратно обработала глаз и осторожно наложила заживляющую мазь. Рафаэль не закричал, но едва не потерял сознание — так было больно.

— Я смогу видеть когда-нибудь?

— Может быть, если роговица успеет зарубцеваться. Но я в этом сомневаюсь.

— Тогда зачем ты со мной возишься? Если я все равно сдохну, какого черта?

Сандра пожала плечами, складывая лекарства в свой докторский саквояж.

— Потому что ухаживать за больными — моя профессия.

— За животными, не за людьми, — злобно напомнил грабитель.

— В самую точку, ты и есть животное!

Лицо Рафаэля исказила зверская гримаса, которая могла бы быть улыбкой.

— Спасибо за комплимент!

Она наложила ему компресс, зафиксировала его пластырем.

— Теперь мне бы попить.