На выходных, раз в две недели, поездки к папе. Все остальное время — учеба. Снова и снова.

Никаких подружек, тем более парней. Некоторые пытались, но она оказалась не способна на сближение.

Она не хотела их обнимать. Не хотела чувствовать их на своей коже.

Он был единственным, кто имел на нее право. Он хорошо ей это объяснил.

А потом однажды папу арестовали. И осудили за нападение на несовершеннолетнюю.

Доказательств было недостаточно, преступление случилось слишком давно. И правосудие поколебалось. Его приговорили к небольшому сроку.

Два года тюрьмы за то, что он кого-то там потрогал. Самое время, чтобы решить, что в будущем ни за что нельзя позволить жертвам в один прекрасный день дать против него показания…

Сандра поднимала взгляд всякий раз, как машина приближалась к мосту. К одному из многих мостов, что пересекали автостраду.

Какой была бы моя жизнь, если бы ты не бросилась вниз? Если бы ты, ты тоже меня не бросила?

Папочка сказал, что ты была больна. Что по твоим венам текло безумие. Безумие или отчаяние?

Единственное, что я знаю, — ты не дорожила мной. Иначе ты никогда не оставила бы меня одну бороться с этим проклятым миром…

Она выбрала профессию ветеринара. Папа ей не препятствовал, даже благословил. Потому что она предпочитала проводить время среди животных, нежели среди людей.

После того как она получила диплом, он решил переехать сюда. В Мермезан, в Бренн.

— Ты сможешь завести лошадей, моя дорогая. И заниматься своим делом. Теперь тебе придется нас кормить. А я… я заслужил уйти на покой, как ты считаешь?

— Да, конечно, папа.

Папа был механиком по точным приборам в инструментальном цехе. Он оказался решительно не способен к длительному обучению. Но коллеги звали его книгочеем. Потому что у него всегда в кармане была книга. Во время обеденного перерыва, вместо того чтобы пойти вместе со всеми перекусить в соседнюю забегаловку, Патрик ел свой сэндвич, сидя на скамье нога на ногу.

Он читал.