* * *

— Звони своему приятелю, — приказал Патрик, протягивая телефон Рафаэлю.

Бандит по-прежнему лежал на своем засаленном матрасе. Он почти не шевелился со вчерашнего вечера.

Потому что каждое движение причиняло ему нестерпимую боль.

Даже если он не двигался, боль все равно была адская. Неостановимая.

— Спросишь у него, отдал ли он деньги Сандре, — продолжал Патрик.

Рафаэлю удалось изобразить кривую улыбку.

— Что, папочка, от нее нет новостей? И ты уже зассал…

— Заткнись! Звони.

— У меня слишком пересохло горло, чтобы разговаривать с кем бы то ни было, — возразил Рафаэль, закрывая глаза. — Дай мне воды, а там посмотрим…

Папочка замер на секунду, пытаясь вновь обрести свое знаменитое хладнокровие.

— На твоем месте я бы не играл в эти игры, — предупредил он. — У меня есть еще бутылка серной кислоты в сарае.

— Серьезно?.. Я уже в таком состоянии, что мне особо нечего бояться.

— Я вылью ее на Джессику, не на тебя.

— Да? Я бы удивился. Ты не хочешь слишком уродовать эту малышку. Ты пока еще не натрахался вдоволь. Я не прав?

Лицо Патрика напряглось.

— Может, и так… Спасибо за совет. Тогда достанется твоему брату.

— Он справится со всем, с чем справляюсь я, — парировал Рафаэль.

Вильям, выпрямившись как палка, кивком подтвердил его слова. Пусть даже внутри у него все похолодело от ужаса.

— Если тебе надо, чтобы я позвонил своему приятелю, и надо, чтобы он узнал мой голос, притащи мне попить. Еще я хочу что-нибудь, чтобы успокоить боль. Или я не стану никому звонить.