Мишель Дюрье нервно теребил рукав своей куртки.

— Джессика ходит к психологу два раза в неделю, — объяснил он. — И он сказал, что ей пойдет на пользу повидаться с вами. И потом… Она очень хотела вас навестить!

Рафаэль пристально посмотрел своим металлическим взглядом в глаза отца. Тот явно хороший парень, добрый и нежный человек. И он, конечно, тоже пострадал.

— Джессика рассказала нам обо всем, что вы для нее сделали, — добавил Мишель. — Я… я не знаю, как вас отблагодарить.

Рафаэль почувствовал, что тот готов прослезиться, и решил ему помочь.

— Она осталась в живых, мне этого достаточно, — сказал он. — И потом, я не сделал ничего особенного. Вот мой брат — другое дело.

— Да, я знаю…

— Если вы действительно хотите его отблагодарить, вы можете иногда навещать его могилу с букетиком цветов. У меня вряд ли это получится в ближайшие лет тридцать!

В тесной комнатке воцарилось тягостное молчание.

— Я займусь этим, — пообещал наконец Дюрье. — Можете на меня рассчитывать… И Джессика даст показания в вашу пользу.

Рафаэль взял девочку за руку. Он почти слышал, как бьется ее сердце.

— Спасибо, Джесси. Только если для тебя это будет не слишком тяжело, согласна?

— Я приду, — храбро заявила девочка. — Я буду там и скажу им обо всем, что вы сделали, чтобы меня спасти. Я уже сказала это копам!

— Полицейским, — машинально поправил ее отец.

Грабитель отпустил руки Джессики. Это правда, что ей на пользу быть здесь, напротив него. Несмотря на едва различимые искорки ревности в глазах ее отца.

На которые им обоим глубоко наплевать.

— Ты снова ходишь в школу?

— Нет… Вернусь после каникул.

— После каникул?

— Скоро Рождество!