– Вы его родственница? Член семьи?

– Нет. Я друг семьи.

Холли подумала, что в этом есть доля правды. Она работает на адвоката миссис Мейтленд, а значит, по сути, на саму миссис Мейтленд, и если ты занимаешься сбором данных, которые помогают восстановить доброе имя покойного мужа вдовы, то, наверное, ты и есть друг семьи. В каком-то смысле.

– Боюсь, ничего не получится, – сказала миссис Келли. Она все еще улыбалась, но исключительно ради приличия. – Если вы не член семьи, я буду вынуждена попросить вас уйти. У нас не положено пускать посторонних. И в любом случае мистер Мейтленд все равно вас не узнает. Этим летом его состояние заметно ухудшилось.

– Именно летом или после визита Терри весной?

Теперь миссис Келли даже не улыбалась.

– Вы журналист? – спросила она. – Если да, вы обязаны сообщить мне об этом в соответствии с действующим законодательством, и я попрошу вас немедленно покинуть наше учреждение. Если вы откажетесь уходить, я вызову охрану, и вас выведут принудительно. Мы достаточно натерпелись от вашей братии.

А вот это уже интересно. Возможно, что никакой связи с делом Мейтленда тут нет. Но все равно надо проверить. В конце концов, миссис Келли общалась с Холли вполне любезно, пока та не заговорила о Питере Мейтленде.

– Я не журналист.

– Я поверю вам на слово. Но поскольку вы не являетесь родственницей пациента, я все равно попрошу вас уйти.

– Хорошо, – сказала Холли и направилась к выходу, но тут ей в голову пришла одна мысль, и она обернулась к администратору. – А если Терри, сын мистера Мейтленда, позвонит и поручится за меня? Это как-то поможет?

– Наверное, – нехотя произнесла миссис Келли. – Но ему придется ответить на некоторые вопросы, чтобы я убедилась, что это именно мистер Мейтленд, а не кто-то из ваших коллег, выдающий себя за него. Возможно, мисс Гибни, вам это покажется паранойей, но нам столько всего пришлось вытерпеть. И я очень ответственно подхожу к исполнению своих обязанностей.

– Я понимаю.

– Может быть, понимаете. Может быть, нет. Но в любом случае разговаривать с Питером бесполезно. Полиция уже пыталась. У него Альцгеймер, последняя стадия. Спросите у младшего мистера Мейтленда, он вам скажет.

Младший мистер Мейтленд ничего мне не скажет, миссис Келли, потому что он уже неделю как мертв. Но вы об этом не знаете, да?

– Когда полиция пыталась поговорить с Питером Мейтлендом в последний раз? Я интересуюсь как друг семьи.