– Смотри, Мэгги, отсюда все началось.
«И благодаря этой воде ты не умерла», – добавила я про себя.
Постепенно мои мысли приняли иное направление. «Это судьба, – думала я. – Ведь мы можем жить только здесь и нигде больше. Придется мне спрятать мои страхи поглубже и делать вид, будто все идет так, как надо. Я
И, наклонившись, я снова поцеловала Мэгги. От нее пахло теплым молоком и яблоками, и, вдохнув этот запах, я почти поверила, что здесь нам ничто не угрожает.
Из дома донесся стук молотка, один рабочий что-то сказал товарищу, и оба расхохотались.
Вода в ручье громко журчала, словно тоже смеялась.
Нет, не смеялась…
Этот звук больше напоминал сдавленное хихиканье – насмешливое и злое.
– Идем, я хочу показать тебе второй этаж, – сказал Уилл. – И чердак… Я устроил для тебя в мансарде комнату для рукоделия.
– Для рукоделия? – Я снова почувствовала, как мое настроение улучшается. – Ты мне ничего про это не говорил.
– Я хотел сделать тебе сюрприз. Благодаря большому окну там довольно светло, но со временем, если захочешь, можно сделать потолочные люки. – От нетерпения Уилл буквально подпрыгивал на месте – до того ему хотелось как можно скорее показать мне светелку на чердаке.
«Ничего, все будет в порядке, – сказала я себе. – Это хороший дом, и мы еще будем в нем счастливы».
Держа Мэгги на руках, я пошла за Уиллом к двери кухни.
– Ну, что скажешь, моя ласточка? – обратилась я к дочери. – Здесь ведь хорошо, правда? Тебе нравится? Давай поднимемся наверх и посмотрим твою комнатку. Папа велел выкрасить ее в красивый желтый цвет.
Девочка зашевелилась у меня на руках и, вытянув руку, показала пальчиком куда-то мне за спину. На бассейн.
– Тетя, – сказала она, и я вздрогнула, крепче прижав дочь к себе. Медленно повернувшись, я бросила подозрительный взгляд на недостроенное патио и темный бассейн.
– Там никого нет, детка, – проговорила я внезапно пересохшим горлом. Сердце у меня билось так быстро и часто, что я испугалась, как бы оно не разорвалось.
– Тетя! – повторила Мэгги и захихикала.