Он ушел в свою комнату, хлопнув дверью, а я сидела, оглохшая от отчаяния. Я уже не понимала, кто прав. Бросилась к его двери, она была заперта. Я колотила по ней рукой и орала:

– Стас, прости меня, я сама не знаю, что говорю! Ради бога, прости меня, я больше никогда ни в чем тебя не упрекну. Ты прав, а я просто глупая, трусливая дрянь… – Я продолжала звать его, даже когда поняла, что он не ответит.

Звук открывшейся двери меня напугал. Я сидела возле порога, раздавленная, несчастная. Стас наклонился, взял меня на руки, и мир мгновенно преобразился.

– Я люблю тебя, – отчаянно произнесла я, Стас улыбнулся. Я лежала, уткнувшись в его колени, а он гладил мои волосы.

Когда я в очередной раз приехала к Вадиму, он достал из тумбочки карточку и ключ от банковской ячейки.

– Зачем мне это? – спрашиваю я.

– Ячейка оформлена на двоих, на тебя и на меня, если вдруг понадобятся деньги…

– У меня кредитка есть, – испуганно говорю я.

– Это на всякий случай, Фенечка. Просто мне так спокойнее. Ну, чего ты испугалась? Все нормально. Не в тумбочке же им лежать, пусть будут у тебя. И давай договоримся, это строго между нами.

Невероятно, но я забываю рассказать об этом Стасу. Вторая неделя подходит к концу. Стас внешне спокоен, шутит, смеется, когда мы вдвоем. Я боюсь спрашивать о том, что будет, когда Вадим вернется домой. Я знаю, Стас уже все решил. В те редкие минуты, когда я остаюсь одна, скатываюсь в панику. Я всех возненавижу и всех убью, только бы он был рядом.