Михаил тяжко вздохнул, украдкой взглянул на часы: восемь вечера. В театре, наверное, антракт. Леночка, конечно, потащила маму бродить по парадным залам Большого. Для похода на балет он заказал дочке в Интернете изумительно красивое платье – с пышной юбкой ниже колена и коротенькой пелеринкой.

Сева что-то горячо вещал хмурому банкиру и двум его не менее суровым прихлебателям. Михаил мазнул взглядом по неприветливым лицам. Чего друг старается? Разве дадут кредит, когда сидят с такими физиономиями? Хотя, может, и дадут. На таких условиях, что их фирма окончательно разорится.

…Он с трудом дождался, пока переговоры завершились. Едва финансисты вышли, Сева напустился на партнера по бизнесу:

– Чего ты надулся как мышь на крупу?! Хоть бы словечко сказал!

Михаил слушать не стал: отвернулся, нажал на телефоне единичку – быстрый набор Кнопкиного номера.

«Аппарат абонента выключен».

Странно. Ровно девять часов, концерт должен был закончиться десять минут назад (Михаил проверил на сайте Большого театра). Нина Васильевна забыла телефон включить? Или девочки сразу в метро побежали? Не может быть: Кнопка обещала дочке, что они после спектакля пойдут гулять.

Михаил набрал номер Леночки – и опять нарвался на механический голос. Тоже еще не включила? Или просто оставила дома?

Девочка свой сотовый телефон ненавидела. Она вожделела китайскую дешевку со стразиками, но Томский купил ей строгий и современный аппарат. Так что упрямица могла просто из принципа забыть это страшилище.

Томский снова позвонил Кнопке, потом снова дочке. Опять услышал автоответчики…

Сеня наконец заметил его волнение, спросил:

– Ты чего такой зеленый?

– Сейчас, подожди. – Михаил уже набирал домашний.

Ответила Галина Георгиевна:

– Нет, они не появлялись. Так ведь и рано еще! Леночка сказала, что они на Красную площадь пойдут.

Томский не дослушал, бросил трубку. Вытащил из кожаного чехла верный лэптоп, пробудил его из спячки.

Сева маячил за спиной, дышал в ухо. Для него личный компьютер Томского был чем-то вроде алтаря, сгустком божественной энергии, куда его – простого смертного – не допускали.

Михаил одним кликом запустил нужную программу.

У дочери на телефоне стоял «маячок».

«Пожалуйста, покажи, – молил он, – что они на Красной площади, и я немедленно успокоюсь».